Библейские сюжеты в живописи

Библейские сюжеты в живописи

Реферат

Выполнил ученик 6 в класса

гимназии № 587

Никитин А. А.

Санкт-Петербург

2002

В течение двух тысячелетий весь мир воспитывается на сказках и преданиях,

песнях и притчах, взятых из Библии.

Библия дошла до нас сквозь толщу веков. Её запрещали, жгли, но она

уцелела. Понадобилось 18 столетий, чтобы составить Библию. Над ней работало

свыше 30 авторов. Было написано 66 книг Библии на разных языках людьми,

жившими в разное время.

Великие художники мира отображали в своих картинах библейские

сюжеты.

В истории изобразительного искусства прошлых веков гениальный

голландский художник Рембрандт, пожалуй, более, чем кто-либо другой, сумел

глубоко волнующе, правдиво раскрыть неисчерпаемое богатство внутреннего

мира человека.

Голландские живописцы впервые увидели человека таким, каков он есть

в жизни, и отразили в искусстве различные стороны его повседневного бытия.

Некоторые из них подошли к решению более сложной задачи — к тому, чтобы

отразить красоту и значительность духовного мира обычного человека

Казалось бы, обращаясь к библейским и евангельским темам, Рембрандт

уходит от изображения общества своего времени. На самом деле, его

библейские и евангельские герои во многом напоминают современных ему

простых людей, неизменно привлекающих симпатии художника. В его сознании

библейские герои служат ярким олицетворением прекрасных человеческих

качеств. Художник видит в них духовное величие, внутреннюю цельность,

суровую простоту, большое благородство. Они совсем не похожи на мелочных,

самодовольных бюргеров — его современников. Всё большее отражение в

полотнах художника находят подлинные человеческие страсти, все чаще

театральная драма, «ужасное» событие сменятся подлинной драмой жизни.

Эти новые черты отчетливо выступают в эрмитажной картине «Снятие с

креста», написанной в 1634 году.

Ночь. Скорбная тишина. Молчаливая толпа людей окружила огромный

крест, на котором распят Христос. Они пришли на Голгофу отдать последний

долг своему учителю. При холодном свете факелов они снимают с креста его

мертвое тело.

Один из мужчин, взобравшись по приставной лестнице, вытаскивает

гвозди, с помощью которых Христос распят на перекладине; другие принимают

на руки его сползающее вниз тело; женщины готовят ложе для останков,

расстилая на земле большую тяжелую ткань. Все совершается неторопливо, в

почтительном и печальном безмолвии. Различны переживания собравшихся: одни

лица выражают горькое отчаяние, другие — мужественную скорбь, третьи —

благоговейный ужас, но каждый из присутствующих людей глубоко проникнут

значительностью события. Безгранична скорбь старика, принимающего мертвого

Христа. Он держит его с заметным усилием, но очень бережно, осторожно,

трогательно прикасаясь щекой к бездыханному телу. Изнемогает от горя Мария.

Она не в силах стоять, теряет сознание, падает на руки заботливо

обступивших ее людей. Мертвенно бледно ее изможденное лицо, сомкнуты веки,

бессильно поникла ослабевшая кисть протянутой вперед руки.

Картина захватывает глубокой проникновенностью, жизненной правдой.

Лишь преувеличенность некоторых движений и жестов напоминает о барочных

увлечениях Рембрандта.

На протяжении 40-х годов Рембрандт несколько раз обращается к теме

святого семейства. Одно из лучших решений этой темы — эрмитажная картина

«Святое семейство», созданная художником в 1645 году. Евангельская сцена

рождает у зрителя множество ассоциаций с повседневной народной жизнью,

современной Рембрандту. Тишина, покой нарушаются лишь привычными звуками

жизни дома. Потрескивают горящие дрова, слышится негромкий однообразный

стук плотничьего топора. Комната окутана нежным полумраком; из разных

источников мягко вливается свет, трепетно скользя по лицу Марии, освещая

колыбель, придавая изображенному оттенок одухотворенности. Слегка

пошевельнулся во сне ребенок, и женщина, повинуясь тонкому материнскому

инстинкту, отрывается от чтения, приподнимает полог и озабоченно смотрит на

малыша. Она — сама чуткость, сама настороженность. По существу, большая

человечность и проникновенность картины создается лишь одним ее взглядом.

Светлая возвышенность запечатленного мгновения сказывается и в том, что к

матери и мальчику неслышно спускаются ангелы.

В 1660 году Рембрандт создает известную картину «Ассур, Аман и

Эсфирь». Сюжетом картины послужил библейский миф, известный под названием

«Пир у Эсфири». Аман, первый визирь и друг персидского царя Ассура, жестоко

оклеветал иудеев перед царем, надеясь добиться их истребления. Тогда царица

Эсфирь, происходившая из Иудеи, вступилась за свой народ. Пригласив на пир

Ассура и Амана, она рассказала о клевете визиря, и перед царем раскрылось

коварное лицо человека, которого он считал своим другом.

Художник изображает тот момент пира, когда Эсфирь закончила рассказ

и воцарилось глубокое, тягостное молчание. Печальны красивые глаза царицы.

Не глядя на руки, Эсфирь машинально сминает платок. Она еще целиком во

власти пережитого. Ей было мучительно трудно произнести слова обличения;

как и царь, она верила визирю, относилась к нему, как к другу. Потрясен

услышанным, горько разочарован Ассур. Его большие глаза наполняются

слезами. В то же время в нем пробуждается благородный гнев, и он властно

сжимает скипетр.

В глубокой тени, в одиночестве изображен Аман. Невидимая пропасть

отделила его от царя и царицы. Сознание обреченности давит его, как

непосильный груз: он сидит ссутулившись, опустив голову, закрыв глаза;

рука, держащая чашу, бессильно лежит на столе. Его гнетет даже не страх

смерти, а тяжкое сознание морального одиночества. Он понимает, что Ассур и

Эсфирь никогда не простят его, как ни тяжело им осуждать друга.

Если в картинах, посвященных истории Амана, результатом конфликта

является непримиримое осуждение, как бы ни было тяжело оно для самих

выносящих приговор, то о гуманном прощении и о глубоком раскаянии человека,

совершившего горькую ошибку, повествует знаменитое произведение Рембрандта

«Возвращение блудного сына». Произведение написано Рембрандтом в год

смерти. Забытый современниками, совсем одинокий, он создает свое последнее

гениальное творение.

Снова большая человеческая трагедия. После долгих скитаний во

враждебном, неуютном мире с мольбой о прощении приходит к покинутому отцу

блудный сын. Полный стыда и раскаяния, он стоит на коленях, оборванный, с

бритой головой каторжника, в стоптанных сандалиях, демонстрируя зрителю

огрубевшие пятки. Впервые за много лет ощутив тепло человеческой ласки, он

прильнул к отцу, спрятал лицо у него на груди, стремясь забыться в

отцовских объятиях. Ни удивления, ни возмущения не выражает старик; он

давно простил сына и давно ждал этой встречи. Во взгляде его опущенных глаз

можно прочесть и немой укор, и горестную смиренность. Он нежно склонился

над сыном, опустив ему на спину слабые старческие руки. Снова Рембрандт

воплощает свою мысль о том, что суровые испытания судьбы сближают людей.

Выше заблуждений, обид, тщеславия оказываются любовь, доверие,

взаимопонимание.

Но все же в этой встрече больше горя, чем радости: трагическая

ошибка сына оставила слишком глубокий след в жизни и того, и другого.

Сломлен не только сын, но и отец. Достаточно обратить внимание на выражение

лица, горестно наклоненную голову, сгорбленную фигуру, поникшие старческие

плечи, чтобы это почувствовать

«Возвращение блудного сына» — это как бы итог мудрых раздумий

Рембрандта о мире и людях. Его пессимистическое отношение к

действительности в последние годы жизни с одной стороны и ничем не

сломленная вера в человека, в нравственную высоту его с другой с равной

силой звучат в последнем произведении гениального художника.

Мало найдется в истории искусства личностей столь загадочных и

неоднозначных, как Брейгель. Он не писал статей и трактатов, не оставил

переписки и за исключением двух-трех близких по духу лиц не знал друзей.

Брейгель не оставил портретов ни своей жены, ни детей, ни друзей. Полагают,

что он иногда изображал самого себя среди собственных персонажей - однако

никаких подтверждений тому нет. Его портреты, выгравированные его друзьями,

не имеют сходства между собой.

Ренессансное представление о важности человеческой личности не

вписывалось в художественные концепции Брейгеля. На своих рисунках и

картинах он зачастую вообще скрывает лица, лишая фигуры всякой

индивидуальности. Схожая тенденция прослеживается и в изображении

библейских персонажей. Он сдвигает их куда-то вбок, скрывает среди обычных

людей. Такими мы видим Марию и Господа на деревенской площади, Иоанна

Крестителя с Христом в толпе народа, а "Поклонение волхвов" вообще скрыто

за завесой снегопада.

Человек Брейгеля обладает свободой выбора и ответственность за свои

несчастья несет сам. Выбор между добром и злом, между верой и неверием

человек вынужден делать постоянно, на протяжении всей жизни - так же, как

были вынуждены делать этот выбор его предки и как делают его сегодня

множество других людей. Отсюда - еще одна примета произведений Брейгеля,

роднящая их с иконами, но очень редко встречающаяся в современном

искусстве,- совмещение временных и пространственных пластов. На таких

картинах, как "Шествие на Голгофу", "Перепись в Вифлееме", "Избиение

младенцев", "Проповедь Иоанна Крестителя", "Обращение Павла", "Рождество",

на гравюре "Успение Богоматери" библейские персонажи присутствуют среди

современников Брейгеля, ведущих свою повседневную нормальную жизнь,

библейские сцены разыгрываются на фоне фламандских городских и сельских

пейзажей. Например, фигура согбенного под тяжестью креста Спасителя почти

теряется среди множества других впечатлений любого из изображенных на

картине людей, и люди эти делают свой нравственный выбор, не догадываясь,

что видят перед собой Бога.

Годы творческой зрелости Брейгеля проходят в период обострения

противоречий между Нидерландами и монархией Филиппа II, в условиях грозно

нарастающей революционной ситуации. Антифеодальное движение сливается с

национально-освободительной борьбой против владычества Испании. В 1561-1562

годах Брейгелем создаются картины, объединенные предчувствием надвигающихся

исторических катаклизмов, "Триумф смерти" (Мадрид), "Падение мятежных

ангелов" (Брюссель), "Безумная Грета", "Битва израильтян с филистимлянами".

В течение своей жизни Брейгель являлся жителем двух очень богатых

городов - сначала Антверпена, а позже Брюсселя.

По темпу роста Антверпену не было равных в Европе, он стал новым

финансовым и экономическим центром западного мира. В этом городе-"базаре" c

крупнейшим морским портом жило около тысячи иностранцев, к ним относились с

подозрением. В ситуации, когда людей не объединяла ни вера, ни единая

церковь, когда католики, протестанты, лютеране и анабаптисты жили по

соседству, росло всеобщее чувство незащищенности и тревоги. Так

образовалось "поликультурное общество", где особенно остро возникали

проблемы общения, прежде всего на религиозной почве.

Антверпен был символом мира. Башней , отбрасывающей тень - вопреки

всем законам природы - не на землю, а на небо.

Брейгель писал "Вавилонскую башню" по крайней мере три раза.

Сохранились Вавилонская башня (1563) и "Малая" Вавилонская башня (ок.1563).

Гигантское строение было запечатлено дважды. Никогда ранее не удавалось

художникам передать так живо чудовищную величину башни, размах

строительства, превосходящего все ранее известное человеку.

В поздних произведениях Брейгеля углубляются настроения

пессимистического раздумья. В прославленных "Слепых" (1568) евангельская

притча использована для воплощения идеи о слепом человечестве, лишившемся

воли к борьбе и пассивно следующем за судьбой-фортуной. Вожак,

возглавляющий цепочку калек-слепых, падает, остальные, спотыкаясь,

неудержимо следуют за ним; судорожны их беспомощные жесты, в оцепенелых от

ужаса лицах резко проступает печать разрушительных страстей и пороков,

превращающая их в мертвенные маски. Прерывисто-неравномерный ритм движения

фигур развивают тему неминуемой гибели. Однако по-прежнему контрастной

альтернативой человеческой суете предстает безмятежно гармоническая природа

заднего плана, своим идиллическим покоем словно подсказывающая выход из

трагического тупика.

Картины Караваджо (1573-1610) вызывали горячие споры , так как

поражали своей необычностью. Также незауряден был характер этого художника

- дерзкий, насмешливый, высокомерный.

Среди картин Караваджо нет праздничных сюжетов – таких, как

«Благовещение», «Обручение», «Введение в храм» , которые так любили мастера

Возрождения. Его влекут темы трагические. На его полотнах люди страдают,

испытывают жестокие мучения. Караваджо наблюдал эти тяготы жизни. На

картине «Распятие святого Петра» мы видим казнь апостола, который был

распят на кресте вниз головой. «Обращение Савла» показано безжалостное

гонение на христиан, их смерть под пятой коня и момент озарения Савла. По

пути в Дамаск его внезапно ослепил небесный луч, и, упав с коня, он услышал

голос Христа: «Савл, за что ты гонишь меня?» После прозрения Савл

становится одним из самых преданных учеников Христа – апостолом Павлом.

Как народную драму Караваджо показывает сцену «Положения во гроб».

Безжизненное тело Христа бережно поддерживают ученики. Застывшая рука

Спасителя свисает к гробовой плите, над черным пространством могилы.

В картинах Караваджо на евангельские сюжеты поражает будничный облик

персонажей. В евангельских сценах он показывает жизнь простого народа.

Современники Караваджо свидетельствуют: он призирал все, что не было

скопировано с жизни. Художник называл такие картины безделушками, детскими

и кукольными вещами.

Иконопись появилась на Руси в 10 в., после того как в 988 году Русь

приняла от Византии новую религию - христианство. К этому времени в самой

Византии иконопись окончательно превратилась в строго узаконенную,

признанную канонической систему изображений. Поклонение иконе стало

неотъемлемой частью христианского вероучения и богослужения. Таким образом,

Русь получила икону как одно из “оснований” новой религии.

На протяжении веков иконы были единственными предметами живописи на

Руси. Простой люд приобщался через них к искусству.

Изображая события из жизни Христа, Марии, апостолов, иконописцы

находили мотивы, задевающие душу каждого человека, старались выразить свое

представление о добре и зле.

Иконописец в своей работе следовал определенным правилам, например,

он не мог сам придумать сюжет. Но это вовсе не означает, что живописец

лишался возможности творить. Он мог добавить какие-то детали, по-своему

«прочитать» церковный сюжет, подобрать сочетания красок. По этим деталям

можно отличить стиль Андрея Рублева от стиля Феофана Грека или Дионисия.

Вопрос о принадлежности того или иного произведения Рублеву служит

ныне предметом оживленных научных дискуссий. Единственное достоверное

произведение художника - икона «Троица». Все остальные работы с большей или

меньшей степенью вероятности приписываются прославленному мастеру.

По христианскому вероучению, бог, будучи единым по существу, троичен

в лицах. Первое лицо Троицы есть Бог-отец, сотворивший небо и землю, все

видимое и невидимое. Второе ее лицо - Бог-сын, Иисус Христос, принявший

образ человеческий и сошедший с небес на землю ради спасения людей. Третье

лицо - бог-дух святой, дающий жизнь всему сущему. Человеческому разуму

непостижимо, как единое существует в трех лицах, поэтому учение о Троице

входит в число основных догматов христианских религий и в качестве такого

является объектов веры, а не предметом осмысления.

Истинный вид божества неизвестен человеку - “бога же не виде никто”

(Иоанн,1,18). Однако, иногда, как гласит христианское предание, бог являлся

людям, принимая для этого доступный человеку облик. Первым, кто увидел

бога, был праведный старец Авраам. Бог явился к нему в облике трех ангелов.

Авраам догадался, что под видом трех странников от принимает три лица

Троицы. Исполнившись радости, он усадил их под сенью Мамврийского дуба,

велел жене своей Сарре испечь из лучшей муки пресные хлебы, а отроку слуге

- заколоть нежного тельца.

Именно этот библейский рассказ лег в основу иконографии Троицы. Она

изображается в виде трех ангелов со странническими посохами в руках. Ангелы

торжественно восседают за столом, уставленным яствами. Вдали виднеются

палаты Авраама и легендарный Мамврийский дуб. Благочестивые Авраам и Сарра

подносят крылатым странникам угощение.

В иконе Рублева поражает необыкновенная простота,

“немногословность”, с какой воспроизведено библейское событие. Из

ветхозаветного рассказа художник выбрал лишь те детали, которые дают

представление, где и как происходило действие,– гора (символ пустыни),

палаты Авраама и Мамврийский дуб. Подобную смелость в отношении к

священному тексту напрасно искать в более ранних иконах. Древнерусская

живопись, прежде без рассуждений следовавшая за священным текстом,

ставившая своей задачей дать зримый образ всего, о чем повествуют Библия и

Евангелие, в лице Рублева пренебрегла буквой Священного писания и

попыталась раскрыть его философский смысл. Из искусства иллюстрирующего

иконопись превратилась в искусство познающее.

На Руси в 14 - 15 веках учение о троичном божестве, представляющем

“едину силу, едину власть, едино господство”, стало религиозным символом

политического единения страны. Не случайно девизом Москвы на рубеже веков

было: “Троицей живем, движемся и есть мы”. Этой же идеей проникнута и

“Троица” Рублева, ставшая как бы нравственным символом новой Руси.

Итак, несмотря на то, что библейские истории повествуют о давно

прошедших днях, художники обращаются к ним, чтобы через известные всем

сюжеты отразить современную им действительность.

Список использованной литературы:

1. Роз-Мари Хаген Р. «Питер Брейгель старший». – «Арт-родник», 2000г.

2. Андронов С. А. «Рембрант. О социальной сущности художника» –Москва,

«Знание» 1978г.

3. Платонова Н.И. «Искусство. Энциклопедия» – «Росмэн-Пресс», 2002 г.