Алопеус Максим Максимович (1748 – 1822)

Старший брат Давида Максимовича. Изучал в Або и Геттингене богословие; по окончании университетского курса посвятил себя дипломатической карьере; был секретарем у графа Панина. В 1783 г. Алопеус был назначен министром-резидентом ко двору епископа любекского, в Эйтин. Там вел частную переписку цесаревича Павла с Фридрихом II. В 1789 г. Алопеуса отправили с дипломатическим поручением в Берлин, где он оставался шесть лет, сумел приобрести расположение короля Фридриха-Вильгельма II и добился заключения между Россией и Пруссией союзного договора, последствием которого был второй раздел Польши. В царствование императора Павла Алопеус был не у дел. В 1802 г. Алопеус был назначен посланником при прусском дворе. Сближение России с Пруссией в 1806 г. в значительной степени обязано его деятельности. В 1807 г. Алопеус был отправлен чрезвычайным послом в Лондон, но Тильзитский мир вскоре положил предел его миссии. Принимал участие в Аахенском конгрессе.

Алъберти Фиораванти (XV в.)

Знаменитый механик и архитектор, известный на Руси под именем Аристотеля Фиораванти. Слава о его необыкновенных постройках в Италии (особенно в Болонье, на его родине) и Венгрии гремела повсюду, и русский посол, ездивший в Венецию, в 1474 г. уговорил его отправиться в Москву. В Москве ему поручили возобновить упавший в 1473 г. Успенский собор. Постройкой этого собора, длившейся четыре года (12 августа 1479 г. собор освящен митрополитом Геронтием), Аристотель упрочил свою славу в России и как знаменитый техник получал от великого князя Иоанна III многоразличные поручения: лил колокола и пушки, чеканил монету, улучшал наряд (артиллерию) и т. п.

Алябьев Андрей Семенович (конец XVI – начало XVII вв.)

Нижегородский воевода. Несмотря на увещания Тушинского вора, Самозванца Лжедмитрия II, Алябьев остался верен царю Василию Ивановичу Шуйскому. 2 декабря 1608 г. воровские шайки двинулись из Балахны под Нижний; Алябьев дважды разбил их и заставил Балахну целовать крест Шуйскому, а вождя бунтовщиков, Тимоху Таскаева, повесил в Нижнем. Через три дня он уничтожил другую шайку, подступившую под Нижний, а затем пошел усмирять возмутившихся жителей Ворсмы и Павлова, разбил одну часть их в пяти верстах от Ворсмы, разграбил и сжег самое село, обратил в бегство остальных под Павловой и принудил все окрестные села отстать от воровства. Затем, когда суздальский сын боярский Степан Сурвоцкий возмутил против царя стародубские села, Алябьев посадил его в тюрьму, а стародубцам послал грамоту, в которой увещевал их смириться, угрожая в противном случае судьбой Балахны и Ворсмы. 7 января 1609 г. Алябьев еще раз разбил подступивших под Нижний тушинцев, взял в плен их предводителя Тимофея Лазарева, а остальных с князем Семеном Вяземским во главе заставил бежать. Успокоив таким образом нижегородский край, Алябьев двинулся против бунтовщиков, засевших в Муроме и Владимире; Муром смирил лично, а во Владимир послал стрелецких голов, которые и взяли город.

27 мая 1609 г. царь послал Алябьеву похвальную грамоту, в которой благодарил за все службы и велел ему самому двинуться во Владимир, а оттуда поспешить к Троицкому монастырю, осажденному тушинцами. 30 августа 1611 г. Алябьев послал грамоту казанцам, призывая их не признавать царем сына Марины Мнишек. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Алябьев Александр Александрович (1787-1851)

Композитор. Образование свое закончил в московском университетском пансионе. Во время походов 1812 – 1815 гг. служил в гусарах. В 1823 г. уволен в отставку подполковником. К этому же времени относится появление первых его романсов: "Вечерком румяну зорю", "Соловей" и других. Еще раньше он написал вместе с Маурером и Верстовским музыку к водевилю "Новая шалость, или Театральное сражение". В 1822 г. в Петербурге состоялась премьера комической оперы Алябьева "Лунная ночь, или Домовые" в двух действиях. В 1823 г. был исполнен "Польский", сочиненный Алябьевым, а в следующем году шел водевиль "Путешествующая танцовщица-актриса, или Три сестры невесты" с увертюрой и прочей музыкой Алябьева. В 1824 г. на московской императорской сцене были поставлены две одноактные оперы-водевиля, переделанные с французского А. И. Писаревым: "Учитель и ученик, или В чужом пиру похмелье" и "Хлопотун, или Дело мастера боится". Музыку к ним Алябьев написал в сотрудничестве с Верстовским. В 1825 г. была поставлена трехактная опера-водевиль "Забавы Калифа, или Шутки на одни сутки".

В том же году Аябьев был арестован по делу о нанесении им побоев помещику Времеву у себя в доме во время азартной карточной игры, после чего через три дня Времев скоропостижно скончался – по заключению врачей, от насильственного разрыва селезенки. На суде не было доказано, что смерть Времева произошла от побоев, но факт азартной карточной игры и нанесения побоев был установлен. Высочайше утвержденным 1 декабря 1827 г. мнением Государственного совета Алябьев был лишен чинов, орденов, дворянства и некоторых прав и сослан на житье в Тобольск. Этот случай, между прочим, описан в романе Ф. Писемского "Масоны" (Лябьев). В ссылке Алябьев занялся сочинением военной и церковной музыки, оставшейся неизданной, как и прочие его сочинения, кроме романсов.

Через несколько времени Алябьев был помилован, но ему был воспрещен въезд в столицы. Запрещение это было позднее снято. Возвратившись в Москву, Алябьев продолжал в ней пользоваться большой известностью. К нему нередко обращались с просьбами принять участие в благотворительном вечере или написать по какому-нибудь случаю романс или хор. Значение Алябьева в истории русской музыки основывается, главным образом, на его романсах: "Вечерний звон", "Зимняя дорога", "Черкесская песня" и пр. В романсах отразился дух времени. Популярность их была Очень велика. "Соловей" распевался всюду. Его пели Полина Виардо, Аделина Патти, Марчелла Зембрих. На него писались вариации, между прочим – Глинкой для фортепиано. Лист сделал на эту же мелодию транскрипцию.

Амвросий (1708 – 1771)

Церковный деятель и писатель (в мире Андрей Степанович Зертис-Каменский). По окончании курса в Киевской духовной академии был отправлен для усовершенствования в Львовскую духовную академию. В 1739 г. пострижен в монахи. Был преподавателем и префектом Александро-Невской семинарии. В 1748 г. назначен членом синода и архимандритомподмосковного монастыря "Новый Иерусалим" в видах восстановления запущенных его зданий. Был епископом переяславским и дмитровским, архиепископом Крутицким и с 1768 г. архиепископом московским. Екатерина II поручила ему возобновление Успенского, Благовещенского и Архангельского соборов.

Во время эпидемии чумы в Москве в 1771 г. Амвросий не покинул столицы, однако он навлек на себя недовольство населения запрещением крестных ходов и массовых молений, способствовавших распространению заразы. Архиепископ приказал увезти чудотворную икону, к которой стекались толпы людей, от чего зараза сильно развивалась. Испуганные люди искали любых виновных, даже вымышленных. Амвросий пытался укрыться от толпы в церкви, однако был выдан служкой. Епископ был растерзан обезумевшими людьми.

Амосов Николай Алексеевич (1787 – 1868)

Изобретатель "амосовских" печей, которые считаются прообразом центрального отопления. Воспитывался во втором кадетском корпусе; в 1805 г. вышел офицером в 10-й артиллерийский полк, участвовал в турецкой кампании 1808 г. и в кампаниях 1812 – 1815 гг. Изобретенные им (1835) пневматические печи действовали нагретым воздухом. За устройство таких печей в Зимнем дворце он получил две тысячи десятин земли. Занимался также устройством громоотводов.

Ананьины (2-я половина XVIII в.)

Офицерские дочери, две сестры, Марья и Ольга, – первые актрисы на драматической сцене, о которых впервые упоминается в летописях русского театра. Женщина как актриса на русской сцене появилась лишь в царствование Елизаветы Петровны в 1756 г. До этого времени женские роли исполнялись мужчинами. Представления тогда давались на сцене театра в Головкинском каменном дворце на Васильевском острове (близ Кадетского корпуса, на том месте, где ныне Академия художеств) под дирекцией А. П. Сумарокова и при главном заведовании театрами барона Сиверса (впоследствии графа). Хотя уже в 1752 г. приняты были в первые русские актрисы Елизавета Зорина (из танцовщиц) и знаменитая А. М. Михайлова, но на сцене они не появлялись; Штеллин же не говорит ни слова ни о Зориной, ни о Михайловой, а называет первыми русскими актрисами двух Ананьиных и Мусину-Пушкину. Известия же о Зориной и Михайловой явились у позднейших летописцев театра, и вероятно, что последние поступили в петербургскую труппу уже позже. Все известия передают, что в 1754 г. женщины еще не играли на русской сцене. Вернее то, что на сцене появились они лишь по окончательном утверждении Русского театра, а до тех пор только учились. Да и в законодательстве слово "актриса", примененное к русскому драматическому театру, впервые упоминается в именном указе сенату от 30 августа 1756 г. об учреждении публичного Российского театра, где говорится: "А для оного (театра) повелели набрать актеров и актрис"; далее в том же указе: "А в дополнение еще к ним актеров из других неслужащих людей, также и актрис приличное число".

Марья и Ольга Ананьины вскоре после поступления на сцену вышли замуж за актеров: первая – за Григория Волкова; вторая – за Якова Шуйского.

Анастасия Романовна (? -1560)

Первая жена царя Ивана Васильевича Грозного, из рода Захарьиных-Юрьевых, впоследствии прозывавшихся Романовыми. Отец ее, Роман Юрьевич, был окольничим при Иване III. После смерти отца Анастасия жила со своей матерью Иулианией Федоровной.

Еще до венчания Ивана Васильевича на царство разосланы были грамоты по городам с предписанием свозить девиц на смотр наместникам; выбранные наместниками привозились в Москву, где царь выбирал из них себе невесту. Он предпочел остальным Анастасию.

Эта необыкновенная красавица была, похоже, единственной любовью грозного царя. Венчались они 3 февраля 1547 г. Говорили, молодая жена имела большое влияние на государя. По словам летописи, "предобрая Анастасия наставляла и приводила Иоанна на всякие добродетели", хотя, по словам К. Валишевского, "влияние Анастасии на царя было преувеличено, как преувеличено все в этой легендарной стране". Необузданный царь оставался верен ей до ее смерти.

Анастасия родила трех дочерей: Анну, Марию, Евдокию, которые умерли во младенчестве, и сыновей Дмитрия (погиб в возрасте одного года от небрежности няньки), Ивана (убит Иваном Грозным) и Федора, недолгое время бывшего русским царем после смерти отца.

В 1559 г. Анастасия захворала; ее увезли в Коломенское, где она и скончалась.

Смерть жены тяжело отразилась на душевном состоянии Ивана. Подозрение, что она была отравлена недругами Захарьиных, и явилось одним из обстоятельств, обостривших его борьбу с боярством.

В отравлении царицы Иван Васильевич также подозревал Алексея Адашева и Сильвестра. Доказательств прямых не было никаких, кроме показаний польки Магдалены, тайной католички, жившей в доме Адашева; однако они были добыты под пыткой. Возможно, Магдалена оговорила себя и своего покровителя Адашева. А возможно, царя не подвела его невероятная интуиция: ведь бывшие "избранные" боялись того влияния, которое имела на мужа царица, и готовы были на все, чтобы ослабить это влияние и вернуть себе расположение Ивана Грозного.

Брат Анастасии, Никита Романович, был дедом царя Михаила Романова.

Андреев Леонид Андреевич (1871 – 1919)

Писатель. Тема "маленького человека" развита Андреевым в ранних реалистических рассказах "Баргамот и Гараська" (1898), "Город" (1902), "Большой шлем" (1899), изображение революции как стихийного бунта – в "Савве" (1907), безумия и ужаса войны – в "Красном смехе" (1904). Повесть "Жизнь Василия Фивейского" (1903) посвящена трагизму утери веры в разумное мироустройство. Чрезмерная гиперболизация, сгущение красок – характерные черты творческой манеры Андреева. Автора интересует не столько воспроизведение жизни конкретного человека, сколько проявление общих законов бытия в отдельной судьбе. Драмы "Дни нашей жизни" (1908), "Жизнь человека" (1907), "Анатэма" (1910) – пьесы "условного театра" Леонида Андреева.

Андрей Васильевич Большой (по прозвищу Горяй) 1446 – 1493)

Третий сын великого князя московского Василия Темного. После смерти отца (в 1462 г.) получил в удел Углич, Звенигород и Бежецк. До 1472 г. был в хороших отношениях со своим старшим братом Иваном Васильевичем III. В 1472 г. умер Юрий Васильевич, князь дмитровский, бездетным, не упомянув в завещании о своем уделе. Великий князь присвоил себе удел покойного, не дав ничего братьям. Те рассердились, но на этот раз делокончилось примирением. Однако Иван, наделив других, ничего не дал Андрею, который более других добивался раздела. Тогда мать, очень любившая Андрея, дала ему свою куплю – Романов городок на Волге. Другое столкновение у младших братьев с великим князем произошло изза права бояр отъезжать – права, которое великий князь признавал лишь в том случае, когда отъезжали к нему. В 1479 г. боярин князь Лыко-Оболенский, недовольный великим князем, отъехал к князю Борису Васильевичу Во-лоцкому. Когда Борис не согласился выдать отъехавшего боярина, великий князь приказал схватить Оболенского и привезти в Москву. Андрей принял сторону обиженного волоцкого князя. Братья, соединившись, двинулись с войском в Новгородскую область, а оттуда повернули к литовскому рубежу. Польский король Казимир, однако, не помог им. Они рассчитывали найти поддержку в Пскове, но обманулись. Великий князь предлагал Андрею Калугу и Алексин, но он не принял этого предложения. Нашествие Ахмата (1480) способствовало примирению братьев. Иван обещал исполнить все требования Андрея и Бориса. Они явились с войском к великому князю на Угру, где он стоял против татар. Примирение состоялось при посредничестве матери-инокини Марфы, митрополита и епископов. Великий князь дал Андрею Можайск, т. е. значительную часть удела Юрия. По смерти матери (умерла в 1484 г.) положение Андрея сделалось опасным, так как его характер и притязания внушали тревогу великому князю. В 1491 г. он приказал братьям послать своих воевод на помощь его союзнику – крымскому хану Менгли-Гирею. Андрей почему-то ослушался приказания. Когда после этого он приехал в Москву (1492), то, позванный на обед к великому князю, был схвачен и посажен в тюрьму, где и умер. Сыновья Андрея, Иван и Димитрий, по приказанию великого князя были также посажены в тюрьму в оковах, а Углицкий удел был присоединен к великому княжению. Когда митрополит просил за Андрея, то великий князь так отвечал: "Жаль мне очень брата, но освободить его я не могу, потому что не раз замышлял он на меня зло, потом каялся, а теперь опять начал зло замышлять и людей моих к себе притягивать. Да это бы еще ничего; но когда я умру, то он будет искать великого княжения подо внуком моим, и если сам не добудет, то смутит детей моих, и станут они воевать друг с другом, а татары будут Русскую землю губить, жечь и пленять, и дань опять наложат, и кровь христианская опять будет литься, как прежде, и все мои труды останутся напрасны, и вы будете рабами татар".

Андрей Иванович (1490 – 1537)

Удельный князь старицкий, младший из сыновей великого князя Ивана III. Со своим старшим братом, великим князем Василием III, прожил в согласии. Через несколько дней после смерти Василия (1533) по приказанию правительницы Елены Глинской, схвачен старший из братьев покойного, Юрий, обвинен в крамоле и посажен в тюрьму. Андрей продолжал спокойно жить в Москве. Собравшись уезжать к себе в удел, Андрей стал припрашивать городов к своей вотчине; в городах ему отказали, а дали вещи – шубы, кубки, коней. Андрей уехал недовольный. Нашлись люди, которые об этом передали Елене, а Андрею сообщили, что его хотят схватить. Приезд его в Москву для личного объяснения с правительницей не положил конца взаимным недоразумениям. В Москву доносили, что Андрей собирается бежать. Елена послала звать князя старицкого в Москву на совет о войне казанской (1537). Три раза приглашали его в Москву, но он не ехал, отговариваясь болезнью. Тогда было снаряжено в Старицу посольство из духовных особ и вместе с тем было двинуто сильное войско, чтобы отрезать путь к литовской границе. Узнав об этом, Андрей направился в Новгородскую область. Настигнутый великокняжеским войском под начальством любимца Елены, князя Овчины-Телепнева-Оболенского, Андрей не решился вступить в битву и согласился приехать в Москву, понадеявшись на обещание Оболенского, что там не сделают с ним ничего худого. Елена, однако, сделала Оболенскому строгий выговор за то, что он дал Андрею такие обещания. Андрей был заключен в тюрьму, где и умер через несколько месяцев. Его жена Ефросиния и сын Владимир также были посажены в тюрьму, но окончательно расправился с ними уже Иван Грозный.

Андрей Ольгердович (1325 – 1399)

Князь полоцкий, трубчевский и псковский, четвертый сын Ольгерда и первой жены его Марии, княжны витебской, старший брат Владислава Ягайла. В 1342 г. Псков, теснимый ливонскими рыцарями, отдался под покровительство Ольгерда, и он посадил там своего сына Вигунда, который, крестившись в Пскове, получил имя Андрей. В 1349 г. псковичи не хотели более признавать его своим князем, так как он жил в Литве, а в Пскове держал наместника. В 1377 г. умер Ольгерд, назначив Ягайла великим князем литовским. Андрей, получивший княжества Полоцкое и Трубчевское, не хотел уступить старшинства младшему брату, но, не получая помощи от других литовских князей, бежал из Литвы в Псков, где жители посадили его на княжение с согласия великого князя московского Димитрия Ивановича, к которому Андрей ездил в Москву. В 1379 г. вместе с зятем своим, серпуховским князем Владимиром Андреевичем Храбрым Андрей отнял у Литвы Стародуб и Трубчевск. Князь трубчевский Димитрий Ольгердович, брат Андрея, также перешел на службу к московскому князю. В 1380 г. Андрей с псковскими полками участвовал в Куликовской битве. Пробыв несколько лет на московской службе, он возвратился в Литву.

Последние годы жизни Андрей служил Витовту и пал в битве с татарами при Ворсклё (1399), в которой Витовт потерпел поражение.

Андрей Юрьевич Боголюбский (1110-1174)

Великий князь суздальский, сын Юрия Долгорукого. Первые упоминания о нем в летописях относятся ко времени знаменитой борьбы его отца Юрия с племянником Изяславом Мстиславичем, не по праву занявшим киевский стол. Под Луцком Андрей показал чудеса храбрости. Не известив братьев, он с дружиной пошел отражать вылазку, предпринятую из города; прогнав врагов, он в запальчивости не заметил, что дружина отстала от него и что он один очутился в толпе обступивших неприятелей; только два "детских" (члены младшей дружины), и то позднее, последовали за ним. Андрей был ранен двумя копьями; какой-то немчин напирал на него с рогатиной. Помолясь св. Федору, память которого празднуется в тот день, Андрей вынул меч, отбился и ускакал из окружавшей его толпы. Когда он был вне опасности, раненый конь его пал, и Андрей велел похоронить его над рекою, "жалуя комоньство его", прибавляет летописец.

В 1155 г. Юрию Долгорукому удалось окончательно утвердиться в Киеве; тогда он посадил Андрея близ себя в Вышгороде. Здесь Андрей не усидел и уехал в Суздальскую землю; с собой он увез из Вышгорода икону Божией Матери, писанную, по преданию, евангелистом Лукой. Эта икона, впоследствии названная Владимирской, стала величайшей святыней северо-восточной Руси. Предание говорит, что, не доезжая одиннадцати верст до Владимира, конь, на котором везли икону, остановился, что было принято за предзнаменование, и здесь Андрей поставил город Боголюбов, свое любимое местопребывание.

Стольный город своего княжества – Владимир – он старался украсить церквами и хоромами. В первые десять лет своего правления Андрей почти не вмешивался в дела других русских областей, хотя в это время уже выявилось его преобладание над князьями рязанскими, смоленскими и полоцкими, впоследствии участвовавшими в его походах. Тогда же заявил он притязание на Новгород. В 1164 г. вступил в борьбу с волжскими булгарами, которые хотя и не были ближайшими соседями Суздальской земли, но находились с нею в торговых сношениях. Андрей выступил сам в поход, взяв с собой Владимирскую икону Божией Матери в знак религиозного значения войны с мусульманами. По переходе через Волгу совершили торжественное молебствие; булгары были наголову разбиты, взято несколько их городов, в том числе знаменитый Брахимов. В марте 1169 г. был взят "на щит" и разграблен Киев; здесь Андрей посадил брата своего Глеба, а после его смерти – Романа Ростиславича; но скоро он рассердился на Ростиславичей, поверив клеветникам, уверявшим, что они дали убежище убийцам брата его Глеба. Рости-славичи отказались выдать обвиняемых и заняли Киев. Андрей требовал, чтоб они вышли из Киевской волости. Мстислав Ростиславич, обрив голову и бороду послу, отправил его сказать Андрею: "До сих пор мы любили тебя как отца, но если ты прислал с такими речами не как к князю, а как к подручному и простому человеку, то делай, что задумал, и Бог нас рассудит". Впрочем, скоро Ростиславичи вновь перессорились между собой и опять обратились к Андрею.

29 июня 1174 г. Андрей был убит своими приближенными. Он велел казнить одного из братьев своей первой жены, Кучковича. Брат казненного, Яким, составил на жизнь великого князя заговор, в котором приняли участие зять его Петр Курков и ключник Андрея Анбал Яссин (т. е. представитель племени яссов, предков нынешних осетин). Всех заговорщиков было 20 человек. Убийцы сломали дверь и ворвались в спальню. Князь вскочил, стал искать меч св. Бориса, который всегда висел над его ложем; но меч еще накануне был снят Анбалом. Двое убийц схватили его. "Горе вам, нечестивые, – говорил Андрей, – зачем хотите походить на Горя-сера (убийца св. Глеба)? Какое зло я вам сделал? Если прольете мою кровь, то Бог отомстит вам на не-беси". Петр отсек князю руку. "Господи, в руци Твои предаю дух мой", – сказал Андрей и умер.

Два дня пролежало тело князя на паперти; на третий день пришел Арсений, игумен от Кузьмы и Дамиана, внес тело в церковь, положил в каменный гроб и отпел над ним панихиду. Граждане же боголюбские все это время продолжали грабить дворец, а также дома тиунов, посадников и иностранных строителей храма; то же было и во Владимире.

Наконец волнение унялось; владимирцы пошли с носилками в Боголюбов и перенесли тело. Народ плакал. Андрей был погребен во владимирском Успенском соборе. Церковь признала его святым. Есть предание, будто Всеволод Большое Гнездо велел зашить убийц Андрея в короба и бросить их в Пловучее озеро (в трех верстах от Владимира; Татищев называет его поганым) и будто до сих пор эти короба, обросшие мхом, показываются на поверхности озера и слышатся стоны.

Есть известие, что в убийстве участвовала и вторая жена Боголюбского, родом тоже из яссов (осетинка). Из детей Андрея пережил отца только один Юрий, княживший в Новгороде.

Андрей Ярославич (после 1220 – 1264)

Третий сын великого князя Ярослава Всеволодовича. Летописи впервые упоминают его имя под 1238 г., как одного из числа князей, спасшихся от татарского меча. В 1240 г. брат его, Александр Невский, после победы над шведами разошелся с новгородцами и ушел от них в Переславль-Залесский. Новгородцы, теснимые Ливонским орденом, обратились к Ярославу с просьбой дать им князя. Ярослав дал им Андрея. Так как новгородцам хотелось иметь у себя князем Александра Невского, то Андрей ушел из Новгорода, но в следующем, 1241 г. по воле отца снова отправляется туда с суздальскими полками на помощь брату против ливонцев. В 1242 г. он участвовал в Ледовом побоище. Под 1247 г. летописи отмечают его поездку после смерти отца в Орду к Батыю. Последний отправил его вместе с прибывшим несколько позже Александром Невским в Монголию, к великому хану, откуда братья вернулись лишь в 1249 г. В их отсутствие младший брат их, Михаил Хоробрит московский, отнял у дяди Святослава Всеволодовича великое княжение владимирское, но в том же 1248 г. погиб в походе на Литву. Занял ли Святослав снова владимирское княжение – трудно сказать; известно только, что в Орде между Александром и Андреем шел спор о великом княжении. Хан пожаловал его Андрею, а Александру дал разоренный Киев. Некоторые полагают, что такое распределение городов между братьями сделано было ханом с умыслом, чтобы удалить пользовавшегося большой славой Александра и иметь распорядителем во вновь завоеванной стране малоизвестного Андрея. В действительности для хана был бы более подходящим Александр, который, подобно отцу, не хотел противиться хану, а наоборот, покорностью и предупредительностью к нему хотел достичь спокойствия и обеспечить мирное развитие Руси. Пылкий и свободолюбивый Андрей не мог примириться с рабством. В 1250 г. он женился на дочери Даниила Романовича Галицкого, который еще не был в Орде и мечтал об изгнании татар из Европы. О том же, по-видимому, стал думать и Андрей. Он не старается угодить хану, стремится стать в независимое от него положение. Может быть, он надеялся на единение князей. На самом деле старшие князья вовсе не думали о свободе Руси, а хотели сами быть великими князьями.

В 1250 г. дядя Андрея, Святослав, отправляется в Орду с сыном Дмитрием хлопотать о великом княжении, что не могло обойтись без интриг против Андрея. Святослав великого княжения не получил (он умер в 1252 г.), но осложнилось и положение Андрея. В 1252 г. в Орду отправился Александр Невский. Судя по некоторым известиям, он жаловался хану на Андрея. Разгневанный хан приказал доставить Андрея к нему.

Еще до возвращения Александра из Орды на Русь пришла огромная татарская рать под предводительством царевича Неврюя. При вести о нашествии татар Андрей с горечью воскликнул: "Господи, доколе нам ссориться между собою и наводить друг на друга татар? Лучше бежать в чужую землю, чем дружиться с татарами и служить им!" Сначала он хотел дать татарам отпор и для этого вошел в союз с младшим братом Ярославом Тверским, но затем, чувствуя превосходство татарской силы, решил бежать без боя. Татары догнали его под Переяславлем. Андрей дал сражение, но был разбит и бежал в Новгород. Не принятый там из страха перед татарами, он ушел в Ревель, а оттуда в Швецию. Это было первое сопротивление татарам после покорения Руси и первое нашествие татар, вызванное интригами русских князей, для наказания русских областей и их правителей. Обратно на Русь Андрей вернулся лишь в 1256 г. и с любовью был принят Александром Невским; однако в удел получил Городец и Нижний лишь после того, как в 1257 г. съездил в Орду "чтить" ханского наместника Улавчия. После смерти Александра Андрей, по некоторым известиям, снова добивался великого княжения, но хан предпочел ему его брата Ярослава тверского. В 1264 г. Андрей умер, оставив сыновей Юрия, Василия и Михаила.

Андронников Иван Малхазеевич (1798 – 1868)

Генерал от кавалерии, грузинский князь, со стороны матери племянник имеретинского царя Соломона П. Во время Персидской войны 1827 г. он участвовал в сражениях под Елисаветполем и Аббас-Абадом. Участвовал также в военных действиях против кавказских горцев, преимущественно в Дагестане. В 1840 и 1850 гг. руководил экспедицией против восставших осетин. В 1849 г. Андронников был назначен тифлисским губернатором; устроил лезгинскую линию для защиты от набегов горцев. В 1853 г., в начале войны с Турцией, командовал отрядом, действовавшим против неприятельских войск, окруживших Ахалцых; турки были им разбиты невдалеке от этой крепости, в Суфлисе. В сражении на р. Чолоке Андронников содействовал решительному поражению корпуса Селима-паши.

Анжу Петр Федорович (1797-1869)

Российский моряк. В 1820 г. был начальником экспедиции для определения северных берегов Сибири. Экспедицией впервые была снята точная карта северного побережья Сибири, от Оленска до Индигирки, и доказано, что на север от островов Котельного, Фаддеевского и Новой Сибири никакой земли не существует.

Анисимова Домна Анисимовна (1812 – ?)

Поэтесса по прозвищу Слепая Доманя. Дочь пономаря, в четырехлетнем возрасте она заболела оспой и почти ослепла. Это отдалило ее от детей: она полюбила уединение и рассказы стариков о былом, а также богослужения. Когда Домане было 12 лет, ей прочли одну из баллад Жуковского. Баллада произвела на нее такое впечатление, что она лишилась сна. С этих пор она стала слагать стихи. Анисимова старалась скрыть свои произведения, но слух о них дошел до исправника, который пожелал, чтобы девушка описала сельскую жатву. В одну ночь она сочинила довольно большое стихотворение, которое исправник вместе с другими представил губернатору, а губернатор – министру народного просвещения. Академия, куда стихи были переданы министром, прислала ей разных книг и 100 рублей. Стихотворения ее были отпечатаны в 400 экземплярах. До самой смерти Анисимова получала субсидию в 40 рублей в месяц. Двадцати лет она окончательно ослепла.

Отличительные черты ее стихотворений – любовь к природе, покорность судьбе и сильно развитое религиозное чувство.

Анкудинов Тимошка (1617 – 1653)

Самозванец, выдававший себя за Ивана Васильевича, сына царя Василия Шуйского. Служил в приказе "Новая Четь". Наделав неоплатных долгов, предвидя мучительное тюремное заключение и правеж, Анкудинов поджег дом (заботливо увезя оттуда детей, но оставив в пламени жену, приданое которой он беззастенчиво растратил) и через Польшу бежал в Царьград (Стамбул), где и объявился царевичем Иваном (1646). В судьбе его на первых порах принял участие великий визирь, ибо самозванец уверял, что если султан даст ему войско, то приобретет в свое владение Астрахань с пригородами. Однако московские послы стольник Телепнев и дьяк Кузовлев уличили самозванца в обмане, и он был изгнан. Затем Тимошка пробрался в Венецию, оттуда в Рим, где принял католичество, и в 1649 г. появился на Украине, где нашел покровителя в Хмельницком, который укрывал его и не выдал русским послам. ЗатемАнкудинов перебрался в Швецию, где был обласкан королевой Христиной и принял лютеранство. Из Швеции самозванец уехал в Голштинию. Герцог голштинский Фридрих выдал его русским властям в обмен на несостоявшийся договор о позволении торговать с Персией и Индией через русские владения. После застенка Анкудинов был четвертован в Москве.

Анна Алексеевна (? – 1626)

Четвертая жена царя Иоанна Грозного из рода Колтовских. Колтовские происходили, по преданию, от касожского князя Редеди. Михаиле Иванович Глебов, боярин рязанский, пожалован был в кормленье волостью Колтовской (Каширского уезда) и стал писаться Колтовский. Его правнучкой и была Анна.

Этот брак был заключен с особого разрешения Собора русских архиереев 29 апреля 1572 г. В духовной Грозного, составленной в том же году, царице Анне был назначен в удел г. Ростов со всеми волостями, селами и доходами. Считают, что Анна оказывала чрезвычайно благотворное влияние на характер царя. Люди, помнившие первую царицу, уверяли, что точно так же спокоен и милосерд Иван был с Анастасией. Прекратились пытки и казни. Более того, царица втихомолку убеждала мужа уничтожить ненавистную опричнину.

Князь Воротынский, сына которого некогда любила Анна, поклялся разделаться с царицей. Он был убежден, что Андрей, его сын, погиб из-за любви к будущей невесте царя. Воротынский уговорил своего племянника Бориса Ромодановского переодеться в женское платье и под видом боярышни Ирины пойти на службу к Анне. Недалекий Ромодановский не знал, что замыслил Воротынский. Обман был раскрыт, Борис Ромодановский убит на месте, Анну Алексеевну на другой же день отвезли в Тихвинский монастырь. Она пыталась кричать, протестовать – Малюта Скуратов заткнул ей рот. Царицу насильно постригли под именем Дарьи. Это было в 1574 г. Умерла она в схиме уже при царе Михаиле Романове, пережив в монастыре и своего жестокого супруга, и Смутное время.

Анна Васильевна (1451 – 1504)

Дочь великого князя московского Василия Васильевича Темного, жена великого князя рязанского Василия Ивановича. После смерти отца воспитывалась при дворе своего брата, великого князя Иоанна III. В детстве ей пришлось испытать много горя от тяжелого, жестокого нрава ее отца, ослепленного лет за пять до ее рождения. Унаследовав от отца обширный ум, властолюбие и настойчивость, Анна рано научилась скрывать свои намерения и подчинять своему характеру других.

При дворе Иоанна III жили после смерти своего отца, рязанского князя Ивана, его дети. В 1464 г. 16-летний Василий Иванович был отпущен в Рязань на самостоятельное княжение, и в том же году он женился на княжне Анне, которую знал с детства, они воспитывались вместе и были сильно привязаны друг к другу.

Пока был жив ее муж, Анна Васильевна, как казалось, никакого участия в делах княжения не принимала. После смерти мужа (1483), за малолетством сыновей, Анна в. зяла на себя управление Рязанским княжеством и повела дело так искусно, что оно значительно расширило свои пределы и достигло цветущего состояния. Пользуясь любовью и доверием брата, московского князя Ивана III, и обладая энергией и властным характером, она заботилась о благосостоянии Рязанской земли, особенно стараясь освоить ее степную окраину. Последняя жалованная грамота, подписанная ею накануне смерти, показывает, что ее интересы и деятельность проникли далеко в глубь донских степей. Она принимала у себя выходцев из всех стран. Проезжавших ученых и ремесленников Анна Васильевна приглашала селиться в ее княжестве. Поэтому в Рязани процветали искусства и ремесла: иконописное, горододельное, пищальное, ткацкое и др. Она строила и украшала храмы и заводила богадельни.

Анна Васильчикова (сер. XVI в.)

Пятая супруга царя Ивана Грозного, после Анны Колтовской, удаленной в Тихвинский монастырь. Царь Иван взял ее к себе около 1575 г. Неясно, венчался ли он с ней, носила ли Анна название царицы: в описаниях бракосочетаний Ивана Грозного нет именно этого пятого. Неизвестно также, чья она дочь. При царском дворе, между ближними царскими людьми, не видно ее родственников, а в обиходе Волоколамского монастыря записано по "Анне Васильчиковой дачи государские сто рублей", и она не названа царицей – все это говорит за то, что Ва-сильчикова не была венчана. Проживши с царем года два, Васильчикова неволею пострижена была в инокини в суздальском Покровском монастыре.

Анна Иоанновна (1693 – 1640)

Императрица; средняя дочь царя Иоанна Алексеевича и Прасковьи Феодоровны Салтыковой.

Детство и молодость Анны, которой было три года, когда умер ее отец, протекли под двумя противоположными влияниями: тяготением к старинным московским порядкам со стороны матери и необходимостью прилаживаться к новым порядкам из угождения дяде, Петру Великому. В октябре 1710 г. она была обвенчана с племянником прусского короля, герцогом курляндским Фридрихом-Вильгельмом; жениху и невесте было по семнадцать лет. Брак этот был заключен из политических соображений царя, считавшего полезным вступить в союз с Курляндией. Во время свадебных торжеств новобрачный заболел и 9 января 1711 г. скончался. Семнадцатилетняя вдова должна была, согласно воле Петра, поселиться в Митаве и окружить себя немцами.

Из политических соображений царь не раз входил в переговоры с иностранными принцами относительно нового супружества Анны, но напрасно, и она по-прежнему оставалась без всяких материальных средств, в полной зависимости от строгого дяди, а позднее от Екатерины I и Петра П. В 1726 г. в Курляндии возник вопрос об избрании в герцоги Морица, графа Саксонского (незаконного сына польского короля Августа II), при условии женитьбы его на Анне; но выполнению этого плана помешал князь Меншиков, сам добивавшийся курляндской герцогской короны. Последняя надежда Анны на замужество была разрушена, и она стала все более и более обращать внимание на одного из своих придворных, камер-юнкера Эрнеста-Иоганна Бирона.

Неожиданная смерть отрока-императора Петра II, последовавшая 19 января 1730 г., резко изменила судьбу Анны. Она стала императрицей всероссийской. Ее кандидатуру предложил самый влиятельный член Верховного Тайного Совета князь Д. М. Голицын, уверенный, что Анна из желания царствовать согласится на некоторые "кондиции" (условия), ограничивающие ее самодержавную власть.

"Кондиции" состояли из восьми пунктов и так определяли власть императрицы: она должна была заботиться о сохранении и распространении в русском государстве православной христианской веры; обещала не вступать в супружество и не назначать наследника престола ни при жизни, ни по духовному завещанию; без согласия Верховного Тайного Совета не имела права объявлять войны и заключать мир, облагать подданных новыми податями, производить в чины служащих как в военной, так и в гражданской службе, выше полковника VI ранга, раздавать придворные должности, производить государственные расходы, жаловать вотчины и деревни. Кроме того, шляхетство (дворяне) только по суду могло быть подвергаемо лишению чести и имущества, а за важные преступления – смертной казни.

15 февраля произошел торжественный въезд императрицы в Москву, а 20 и 21 февраля высшие сановники, шляхетство и все жители Москвы приносили ей присягу на основании "кондиций". Так как число сторонников самодержавия Анны значительно увеличилось и к ним присоединились даже многие из подписавших разные шляхетские планы и проекты, то они решили обратиться к Анне с челобитной о "восприятии самодержавия". Выслушав ее, Анна надорвала "кондиции" и объявила себя самодержавной императрицей, вследствие чего 28 февраля со всех была взята новая присяга. Уже 4 марта она уничтожила Верховный Тайный Совет и восстановила Правительствующий Сенат.

Не будучи подготовлена к той роли, какая ей выпала на долю, Анна стала вдали от забот правления. За нее думали и работали другие. Внешняя политика во все время ее царствования находилась в ведении А. И. Остермана; делами церковными руководил Феофан Прокопович; войска побеждали благодаря военным талантам Б. К. Миниха и П. П. Ласси; во главе внутреннего управления сначала стоял тоже Остерман, а потом Э. И. Бирон. О развитии промышленности и торговли старались А. Л. Нарышкин, знаменитый дипломат эпохи Петра Великого барон П. П. Шафиров, кабинет-министр А. П. Волынский и президент коммерц-коллегии граф П. И. Мусин-Пушкин.

По отзывам всех современников, Анна обладала здравым умом; некоторые находили, что сердце ее не было лишено чувствительности, но с самого детства ни ум, ни сердце ее не получили надлежащего воспитания. При внешнем благочестии она проявляла не только грубость нравов и суровость, но даже жестокость. Было бы несправедливо приписывать исключительно влиянию Бирона все гонения, ссылки, пытки и мучительные казни, совершившиеся в ее царствование: в них повинна и она сама.

В конце 1731 г. императрица переехала из Москвы в Петербург. Казалось, что правление Анны продолжает идти по стопам Петра Великого, но на самом деле было не так. Остерман и Миних, бывшие при Петре Великом лишь исполнителями его воли, стали полновластными распорядителями и весьма часто шли вразрез с основными принципами реформ первого императора. Ученики Петра Великого, преданные ему русские люди – такие, как В. Н. Татищев, И. И. Неплюев, князь А. Д. Кантемир, А. П. Волынский, – следовали его заветам, но встречали на своем пути препятствия, иногда непреодолимые, и подвергались гонениям со стороны немцев-правителей.

Одним из крупных недостатков было отсутствие систематического законодательного Уложения. В синоде неограниченно властвовал первенствующий его член Феофан Прокопович. С 1730 по 1736 г. были привлечены к розыску, расстрижены и сосланы в заточение шесть архиереев, состоявших в недружелюбных отношениях с Прокоповичем; позднее той же участи подверглись еще трое архиереев. Дворянство считало свои права слабо закрепленными. Положение крестьянства в царствование Анны было очень тяжелым. В 1734 г. Россию постиг голод, а в 1737 г. были во многих местах страшные пожары; вёе жизненные припасы и строительные материалы вздорожали, и в селах и деревнях было настоящее бедствие. Подати и недоимки вымогались жестоким образом, часто посредством правежа; наборы в рекруты были ежегодные. Правительство считало вредным учить простой народ грамоте, так как ученье может отвлечь его от черных работ. Внутренняя торговля шла вяло: правила не позволяли купцам расширять розничную продажу. Внешняя торговля, ввозная и вывозная, была почти исключительно в руках иностранных торговых компаний, субсидируемых правительством; главнейшими из таких компаний были испанская, английская, голландская, армянская, китайская и индийская.

Правительство Анны Иоанновны заботилось об облегчении и улучшении путей сообщения, о благоустройстве провинциальных городов. Была учреждена регулярная почтовая гоньба между Москвой и Тобольском; в 1733 г. в губернских, уездных и провинциальных городах учреждена полиция, а в 1740 г. велено устроить между ними регулярное сообщение. Приняты меры к заселению степных пространств на юго-востоке и на юге: И. И. Кириллов основал Оренбург, Татищев продолжал и развил колонизационную деятельность, будучи начальником так называемой Оренбургской экспедиции. В 1730 г. приступила к работам основанная еще при Петре II комиссия для упорядочения армии, артиллерии и военно-инженерного дела. В Академии наук шла разработка преимущественно математических и естественных знаний. На поприще русской истории особенно выделялись труды Г. Ф. Миллера и В. Н. Татищева. В 1733 г. Академией наук была организована так называемая вторая Камчатская экспедиция, имевшая целью изучение Сибири в естественно-историческом, географическом, этнографическом и историческом отношениях. В состав экспедиции входили академики: Миллер, Делил, Гме-лин, Фишер, Стеллер, студент С. П. Крашенинни-ков, позднее прославившийся "Описанием земли Камчатки". В литературе выдающимися деятелями были князь Кантемир и Тредьяковский. К этой же эпохе относится начало литературной деятельности М. В. Ломоносова.

Предоставив государственное правление главным образом Бирону, Остерману и Миниху, Анна дала волю своим природным склонностям. Она как бы желала вознаградить себя за стеснения, испытанные ею в течение почти двадцатилетнего пребывания в Курляндии, и тратила громадные суммы на разные празднества, балы, маскарады, торжественные приемы послов, фейерверки и иллюминации. Даже иностранцы поражались роскоши ее двора. Анна устраивала иногда шуточные процессии. Самой известной из них была "курьезная" свадьба шута, князя М. А. Голицына, с шутихой, калмычкой Бужениновой, в Ледяном доме 6 февраля 1740 г.

Во внешней политике правительство Анны стремилось поддерживать отношения, сложившиеся при Петре Великом. Против крымских татар, беспрестанно тревоживших своими набегами южные русские окраины, было отправлено войско. Эта экспедиция с генералом М. И. Леонтьевым во главе, а также поход 1736 г. под начальством Ми-ниха и Ласси, окончились для русских весьма печально: вследствие недостатка воды и продовольствия погибла половина армии. Турецкий султан заключил мир с Персией и надеялся отстоять Крым, но это ему не удалось; несмотря на громадную убыль в войсках, генералы Леонтьев, Миних и Ласси, раньше опустошившие весь Крым, овладели Азовом, Кинбурном и Очаковом. Особенно трудно было взять приступом Очаков, но Миних сам повел Измайловский полк на штурм и овладел этой твердыней 12 июля 1737 г. В вознаграждение за все потери Россия получила степь между Бугом и Донцом и право отправлять свои товары в Черное море, но не иначе, как на турецких кораблях. Султан согласился срыть укрепления Азова и признал его не принадлежащим ни Турции, ни России.

12 августа 1740 г. у племянницы императрицы, Анны Леопольдовны, выданной в 1739 г. замуж за принца брауншвейгского Антона-Ульриха, родился сын Иоанн, которого Анна и объявила наследником русского престола. Вопрос о престолонаследии беспокоил ее с самого воцарения. Она знала, что духовенство, народ и солдаты с большой любовью относятся к цесаревне Елизавете Петровне, которая жила в селе Покровском, в кругу близких ей людей. Анне не хотелось, чтобы после ее смерти русский престол достался Елизавете Петровне или внуку Петра Великого, голштинскому принцу Пет-ру-Ульриху. Она желала укрепить престолонаследие в потомстве своего отца, царя Иоанна Алексеевича, и еще в 1731 г. обнародовала манифест о всенародной присяге наследнику российского престола, которого она впоследствии назначит. Наследником этим и явился Иоанн Антонович.

Сделавшись императрицей всероссийской, Анна в 1737 г., после смерти последнего курляндского герцога из династии Кетлеров, постаралась доставить корону герцога курляндского своему фавориту Бирону; в угоду ей его признали в этом достоинстве и польский король, и император. Вскоре после рождения Иоанна Антоновича императрица тяжко занемогла, и тогда встал перед ней новый вопрос: кого назначить регентом? Она считала наиболее подходящим для этой должности Бирона, но, зная враждебное отношение к нему вельмож, опасалась еще сильнее восстановить их против своего любимца. Бирон, со своей стороны, мечтал о регентстве и весьма ловко добился того, что государственные люди, пользовавшиеся доверием императрицы, как Миних, Остерман, Головкин, Левенвольде, князь Черкасский и многие другие, высказались за него, а Остерман поднес императрице к подписи манифест о назначении Бирона регентом до совершеннолетия Иоанна Антоновича. После долгих колебаний Анна согласилась на это.

На другой день, 17 октября, она скончалась, и русским императором был провозглашен двухмесячный Иоанн Антонович под регентством курляндского герцога Бирона.

Анна Леопольдовна (1718-1746)

Правительница Российской империи. Дочь герцога Карла-Леопольда Мекленбург-Шверинского и царевны Екатерины Иоанновны, племянницы Петра I. Супружеская жизнь Екатерины Иоанновны сложилась очень несчастливо: грубость, сварливость и деспотизм ее мужа были совершенно невыносимы. Все же она прожила с ним шесть лет и уехала в Россию, увезя с собою дочь.

В России их встретили неприветливо. Но обстоятельства изменились в 1731 г. Вступление на престол Анны Иоанновны, не имевшей детей, выдвинуло вопрос о преемнике ее. Желая сохранить русский престол за своим родом, императрица Анна приблизила тринадцатилетнюю племянницу к своему двору и окружила ее штатом служителей и наставников. Однако духовное развитие принцессы мало подвинулось вперед. Для приискания подходящего жениха на Запад отправили генерал-адъютанта Левенвольде, который предложил двух кандидатов: маркграфа бранденбургского Карла и принца Антона-Ульриха Брауншвейг-Беверн-Люнебургского. Брак с первым повел бы к сближению с Пруссией, брак со вторым, племянником императора Карла VI, – с Австрией. Венский двор приложил все усилия к тому, чтобы расстроить брак с маркграфом Карлом и, опираясь на сочувствие руководителей русской политики, благоприятствовавшей Австрии, добился того, что Антону-Ульриху было разрешено приехать в Россию. 28 января 1733 г. он прибыл в Петербург, был принят на русскую службу и 12 мая 1733 г. присутствовал при торжественном обряде принятия принцессой Елизаветой православия. Новое имя ее, данное в честь императрицы, было Анна.

Но с браком не торопились. Равнодушие Анны к жениху поддерживалось и усиливалось увлечением саксонским посланником, графом К. М. Линаром, красавцем и щеголем. Граф Линар по требованию разгневанной императрицы был отозван своим двором. За Анной установили строгий надзор, жизнь ее стала еще уединеннее и однообразнее, чем прежде. Так прожила она четыре года, до вступления в брак (1739). Его ускорило то, что Бирон замыслил женить на Анне своего сына Петра. Для нее это было еще хуже, чем Антон-Ульрих. Бирон возненавидел новобрачных и портил их жизнь, как только мог. Семейная жизнь Анны сложилась так же неудачно, как и у ее матери. 12 августа 1740 г. у Анны родился сын, названный при крещении в честь прадеда Иоанном и объявленный манифестом 5 октября 1740 г. наследником престола.

17 октября 1740 г. умерла императрица Анна Иоанновна. Регентство Бирона при жизни родителей императора было явлением странным и обидным для них, о чем многие в России говорили открыто. До регента доходили слухи о неблагоприятных для него разговорах при дворе принцессы. Секретарь ее Семенов открыто сомневался в подлинности подписи императрицы на указе о регентстве. Бирон негодовал и в гневе пригрозил Анне, что вышлет ее с мужем в Австрию, а в Россию призовет принца Голштинского. Анна обратилась за советом к Миниху, который с ее одобрения составил и осуществил план низложения Бирона.

В ночь с 8 на 9 ноября он в сопровождении небольшого отряда солдат арестовал регента. Суд приговорил его к смертной казни четвертованием, но, помилованный правительницей, он был сослан в сибирский острог Пелым. 9 ноября был обнародован манифест о назначении правительницей государства Анны с титулом Великой Княгини и Императорского Высочества. По случаю этого события объявились милости народу и вернулись многие, сосланные в Сибирь предшествующим правительством. Первым сановником государства сделался Миних, но ненадолго. Уже в начале января 1741 г. враги Ми-ниха добились того, что в делах военных его подчинили принцу Антону, а во внешней политике – Остерману. 28 января 1741 г. кабинет был разделен на три департамента: военных дел, руководимый Минихом, внешних и морских, во главе с Остерманом, и внутренних, с Черкасским и Головкиным. В ведении Миниха остались лишь сухопутная армия, нерегулярные войска, артиллерия, фортификация, кадетский корпус и Ладожский канал, да и то обо всем он должен был рапортовать принцу. Наконец, Анна перестала принимать Миниха для личного доклада наедине, а всегда призывала при приеме и принца. Оскорбленный Миних потребовал отставки, которая и была ему дана (3 марта 1741 г.) в очень обидной для его самолюбия обстановке.

Устранение Миниха отразилось прежде всего на внешней политике России: благоприятная прежде для Пруссии, она склонилась теперь на сторону Австрии. Имперский посол, покинувший Россию еще при жизни императрицы Анны Иоанновны – маркиз Ботта, – вернулся в Петербург; возвратился и Линар. Им без труда удалось привлечь Россию к старому союзнику, Австрии. Линар успел в делах не только политических, но и личных; его осыпали милостями – сделали обер-камергером русского двора, пожаловали ордена Александра Невского и Андрея Первозванного и, чтобы окончательно привязать к России, решили устроить его брак с фавориткой правительницы Юлианой Менгден.

Появление Линара в России и его роль при дворе напоминали придворным времена бироновщины: многие были недовольны новым фаворитом, а принц Антон – в особенности. Несогласия между супругами усилились и способствовали раздроблению и без того недружного правительства на партии. Рознь в правительстве придавала его деятельности характер случайный и беспорядочный. Внутренние мероприятия Анны касались администрации, правосудия, финансов и промышленности. Но не внутренняя, а внешняя политика привлекала главное внимание правительства. Сближение России с Австрией было нежелательно не только для Пруссии, но и для Франции, которой в конце концов удалось подстрекнуть Швецию объявить войну России (28 июня 1741 г.). Эта война была для Швеции неудачной и закончилась уже в царствование Елизаветы Абосским миром.

В Петербурге еще до войны шведский посланник Нолькен и французский посол Шетарди интриговали с целью возвести цесаревну Елизавету на престол, убеждая ее уступить шведам русские прибалтийские земли в благодарность за военную помощь. Однако Елизавета хорошо понимала, что главная ее поддержка – не шведы и французы, а гвардия. Интриги Шетарди и его приспешников велись довольно неловко и не были тайной для русского двора. М. Г. Головкин советовал для прекращения всяких попыток к ниспровержению правительницы принять титул императрицы, но и это она отложила до дня своего рождения – 7 декабря 1741 г.

Вообще Анна была очень мало пригодна к той роли, которая выпала на ее долю: необразованная, ленивая, беспечная, она не хотела и не умела вникать в государственные дела, но тем не менее вмешивалась в управление страной. По бесхарактерности она поддавалась влиянию окружавших ее людей, выбирать которых совершенно не была способна. Со свойственным ей добродушным легкомыслием приняла она и известие о замыслах цесаревны. Лишь 23 ноября на куртаге в Зимнем дворце правительница решилась объясниться с цесаревной о ее сношениях с Шетарди и о деятельности Лестока, пригрозив принять против них меры.

24 ноября гвардия получила приказ выступать к Выборгу. Принц Антон-Ульрих хотел тогда же арестовать Лестока и расставить по улицам пикеты, но Анна на это не согласилась. Разговор с правительницей и приказ о выступлении гвардии побудили цесаревну к активности. В ночь с 24 на 25 ноября Елизавета в сопровождении отряда гвардейцев арестовала правительницу, ее мужа, малолетнего императора и его сестру Екатерину. Цесаревна лично вошла в покои правительницы и разбудила ее. Анна не сопротивлялась перевороту, а лишь просила не делать зла ни ее детям, ни Юлиане Менгден. Жениха Юлианы, возлюбленного Анны, красавца Мориса Линара в это время не было в России: он уехал на родину, чтобы подготовить все нужное для брака и переезда, но на обратном пути, в Кенигсберге, узнал о падении правительства Анны...

Елизавета успокоила Анну Леопольдовну, обещала исполнить ее просьбу и в своих санях повезла в свой дворец, куда привезли и семью правительницы. В ту же ночь были арестованы Миних, Остер-ман, Левенвольде, Головкин, Менгден, Лопухин. 12 декабря 1741 г. Анна и ее семейство по приказу Елизаветы выехали в Ригу, затем в Раненбург, Архангельск, а потом в Соловки. Бывшая правительница отправилась в далекий и тяжелый путь, больная, в осеннюю распутицу. Ее страдания усугубились тем, что Юлиану Менгден оставили в Раненбурге под крепким караулом. Брауншвейгская фамилия до Соловков добраться не смогла – помешали льды, и ее оставили в Холмогорах, поместив в бывшем архиерейском доме, обнесенном высоким тыном, под бдительным надзором сторожей, без какой-либо связи с внешним миром. Развлечением заключенных были прогулки по саду при доме и катанье в карете, но не далее двухсот сажен от дома, и то в сопровождении солдат. Заключенные из-за ничтожности средств, отпускаемых на их содержание, и произвола стражи часто нуждались в самом необходимом для существования. Жизнь их была очень тяжела.

Родив сына Петра, Анна заболела родильной горячкой и скончалась на 28 году жизни. Тело бывшей правительницы отправили в Петербург, где оно было похоронено с большой торжественностью в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры.

После смерти жены Антон-Ульрих жил в Холмогорах еще 29 лет. Бывший император Иоанн Антонович в 1756 г. был перевезен из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость, где и погиб во время попытки к его освобождению (5 июля 1764 г.). Остальные дети Анны, болезненные и припадочные, провели в ссылке более 36 лет.

Анна Павловна (1795 – 1865)

Королева нидерландская, дочь императора Павла I и императрицы Марии Феодоровны. Когда великой княжне еще не исполнилось 15 лет, Наполеон, желая породниться с русским императорским домом и тем укрепить дружественные отношения с Россией, просил в 1809 г. через французского посла Коленкура руки Анны Павловны. Как и за год перед тем, когда Наполеон сватался к другой великой княжне – Екатерине Павловне, Александр дал уклончивый ответ, ссылаясь на юность своей сестры. В 1816 г. Анна Павловна вступила в брак с нидерландским наследным принцем Вильгельмом Оранским (с 1840 г. королем Вильгельмом II). Она занялась изучением голландского языка, литературы и истории Нидерландов и много заботилась об учреждении учебно-воспитательных заведений для детей бедных классов; под ее покровительством было основано до 50 таких приютов. Во время войны с восставшей Бельгией она на свои средства основала госпиталь и инвалидный дом.

Анна Петровна (1708 – 1728)

Дочь Петра Великого и Екатерины I, цесаревна и герцогиня Голштинская. По свидетельству современников, Анна очень походила лицом на отца, была умна и красива, очень образованна, говорила прекрасно по-французски, по-немецки, по-итальянски и по-шведски.

Будущий супруг Анны, герцог Голштейн-Готторпский, Фридрих-Карл, приехал в Россию в 1721 г. в надежде при помощи Петра Великого возвратить от Дании Шлезвиг и снова приобрести право на шведский престол. Ништадский мир (1721) обманул ожидания герцога, так как Россия обязалась не вмешиваться во внутренние дела Швеции, но зато герцог получил надежду жениться на дочери императора, цесаревне Анне. 22 ноября 1724 г. был подписан давно желанный для герцога брачный контракт, по которому, между прочим, Анна и герцог отказались за себя и за своих потомков от всех прав и притязаний на корону Российской империи; но при этом Петр оставлял за собою право по своему усмотрению призвать к сукцессии короны и империи Всероссийской одного из рожденных от сего супружества принцев, и герцог обязывался исполнить волю императора без всяких кондиций.

В январе 1725 г. Петр опасно заболел и незадолго до смерти начал писать: "Отдать все...", далее продолжать не мог и послал за Анной, чтобы продиктовать ей свою последнюю волю; но, когда цесаревна явилась, император уже лишился языка. Есть предположение, что Петр, очень любивший Анну, хотел ей передать престол.

Бракосочетание герцога с Анной совершилось уже при Екатерине I, 21 мая 1725 г., в Троицкой церкви на Петербургской стороне. Вскоре герцог был сделан членом вновь учрежденного Верховного Тайного Совета и вообще приобрел вес.

Положение изменилось после смерти Екатерины (1727), когда власть перешла всецело в руки А. Д. Меншикова, вознамерившегося женить Петра II на своей дочери Марии. Меншиков поссорился с герцогом Голштинским и добился того, что герцог с Анной 25 июля 1727 т. уехал в Голштинию. Здесь она и умерла, едва достигнув двадцатилетнего возраста, разрешившись от бремени сыном, Карлом-Петром-Ульрихом (впоследствии император Петр III). Перед кончиной Анна выразила желание быть похороненной в России, близ могилы ее отца, в Петропавловском соборе, что и было исполнено 12 ноября того же года.

Анна Ярославна (ок. 1025 – 107(?))

Дочь великого князя Ярослава I Владимировича, вторая супруга французского короля Генриха I. В 1048 г. Генрих отправил на Русь посольство, состоявшее из Готье Савейра, епископа Мо и рыцаря-сеньора Госслен де Шалиньяка с отрядом воинов. Посольству поручилось доставить невесту во Францию. Епископ с успехом выполнил поручение и в следующем году возвратился во Францию с княжною.

Венчание было совершено 14 мая 1049 г. в Реймсе. Прошло несколько лет, прежде чем королева Анна сделалась матерью. Желая иметь наследника, она дала даже обет построить и обеспечить капиталом целый монастырь. Когда у нее родился сын-первенец, Филипп, будущий король французский, Анна действительно построила в честь св. Викентия монастырь в Санлисе. Кроме Филиппа, у королевы Анны было еще два сына.

Королевская чета жила, по-видимому, очень дружно: на многих государственных актах, особенно грамотах, дарующих льготы или жалующих вотчины монастырям и церквям, можно прочитать: "С согласия супруги моей Анны", "В присутствии королевы Анны".

1 августа 1060 г. Генрих I скончался и на трон вступил Филипп I под опекою матери и Бодуэна, графа Фландрского. Анне было в то время 35 – 36 лет, и через два года она снова вышла замуж за графа Рауля III Валуа, самого могущественного тогда сеньора Франции, который женился от живой жены и приходился притом близким родственником покойному Генриху I. Папа Александр II отлучил Рауля от церкви и объявил его брак с Анной недействительным. Гордый феодал не обратил на это внимания и счастливо прожил с нею 12 лет, скончавшись в Мондилье в 1074 г.

Известия о возвращении Анны Ярославны после смерти второго мужа на родину вряд ли имеют под собой основания. Скорее всего она дожила свой век при дворе своего сына Филиппа, так как, по словам Карамзина, "честолюбие, узы семейственные, привычка и вера католическая, ею принятая, удерживали сию королеву во Франции".

Анненков Иван Александрович (1802 – 1878)

После домашней подготовки этот отпрыск богатого нижегородского рода стал студентом Московского университета, которого, однако, не окончил и поступил юнкером в Кавалергардский полк. В чине поручика принимал участие в заговоре декабристов как член Северного общества ("Союза благоденствия") и по приговору верховного уголовного суда сослан на каторжные работы в Восточную Сибирь. Суд приговорил его к политической смерти; приговор этот был смягчен императором Николаем I.

Находясь в Читинском остроге, Анненков женился 4 апреля 1828 г. на Полине Гебль, которая последовала за ним в ссылку. Переведенный в 1830 г. в Петровский завод, в особо устроенную для декабристов тюрьму, Анненков в 1836 г. был освобожден от каторги и водворен на поселение в с. Бельске Иркутского уезда. В следующем году его перевели в г. Туринск Тобольской губернии "с употреблением" на службу в земском суде на правах лица из податного сословия. Затем, в 1841 г., Анненковбыл переведен в Тобольск, где состоял при губернаторе для поручений, занимал место начальника отделения в приказе о ссыльных и в приказе общественного призрения и т. п. Воспользовавшись амнистией, дарованной манифестом императора Александра II в августе 1856 г., Анненков приехал в Нижний Новгород, где сначала состоял по особым поручениям при нижегородском губернаторе А. Н. Муравьеве, также бывшем декабристе, а затем несколько сроков был предводителем дворянства Нижегородского уезда, принимая деятельное участие во всех работах, к которым привлекалось дворянство и земство по подготовке и введению в действие реформ 60-х годов.
 
 

Анненкова Прасковья Егоровна (1800 – 1876)

Урожденная Гебль, жена декабриста И. А. Анненкова.

После смерти отца, полковника наполеоновских войск, убитого в Испании, Полина Гебль поступила продавщицей в один из парижских магазинов и в 1824 г. переселилась в Москву, где познакомилась с кавалергардом Анненковым, желавшим жениться на ней. Полина хотела иметь согласие матери жениха, на которое, впрочем, трудно было рассчитывать: своенравная, богатая старуха, державшая дворню в 150 человек, рассчитывала на лучшую партию для своего сына.

Грянуло 14 декабря 1825 г. Когда Анненков сидел в Петропавловской крепости, у Полины родилась дочка. Едва оправившись, она старалась доставить любимому человеку возможные удобства и нравственно поддержать его. Преодолевая все препятствия, умудрялась иметь с женихом в крепости свидания, что строжайше воспрещалось.

Когда Анненков был отправлен в Сибирь, она сумела добиться разрешения следовать за ним и там обвенчаться. Ни уговоры матери Анненкова, успевшей привязаться к своей будущей невестке и подарить ей дом в Москве, ни трудности зимней дороги и жизни в сибирской глуши не могли удержать самоотверженную женщину. Осенью 1827 г. во время больших маневров в Вязьме Полина лично подала императору Николаю прошение – и он, тронутый любовью и преданностью молодой француженки, не только разрешил ей ехать в Читу, но и повелел выдать на дорогу 3000 рублей.

4 апреля 1828 г. в церкви Читинского острога происходило венчание; жених был приведен в церковь в кандалах, которые сняли на паперти. По окончании обряда оковы снова были надеты, и молодой отведен в острог. В год свадьбы супруги были обрадованы высочайшей милостью: дочери их даровали фамилию Анненкова, однако "без других прав по роду и наследию, законами определенных", и "найденные в имуществе Анненкова 60000 рублей истребованы были обратно от наследников его и отданы жене его".

Невзгоды и лишения жизни в ссылке не изменили веселого и подвижного характера молодой женщины, благотворно влиявшей на меланхолический, отчасти мрачный характер ее мужа. Ко времени возвращения в 1857 г. из ссылки в Нижний Новгород из 18 родившихся в Сибири детей Анненковых остались в живых шестеро. В 1860 г. Прасковья Егоровна продиктовала по-французски своей дочери записки, доведенные до 1830 г. Записки эти полны интереса и сообщают любопытные черты из жизни декабристов в Сибири.

Вместе со своим любимым супругом Полина Анненкова-Гебль похоронена на Бугровском кладбище в Нижнем Новгороде.

Антипин (XVIII в.)

Сибирский дворянин, имя и отчество которого забыты историей, в 1773 г. по поручению Академии наук выехал из Большерецкого округа (Камчатка) на Курильские острова, которые ему велено было объехать на большой байдарке и собрать на них "достопримечательности для натурального кабинета Академии". Поручение было исполнено успешно, и уже в начале 1775 г. Академия получила "знатное число курильских военных и иных орудий, которые кажутся японской работы быть, и множество зверей, птиц, рыб и морских растений". Коллекции Антипина составили одно из первых и лучших приобретений академического музея.

Антокольский Марк Матвеевич (1842 – 1902)

Известный российский скульптор, сын бедного трактирщика-еврея. Родился в Вильно. В детстве его отдавали в ученье к разным ремесленникам и, наконец, к резчику по дереву. В 1862 г. поступил вольноприходящим в Академию художеств. К этому же времени относится сближение Антокольского с Репиным, оказавшим большое влияние на него. Антокольский исполнил статую Иоанна Грозного. Это произведение вызвало бурю восторгов современников; статьи Тургенева и Стасова в "С. -Петербургских ведомостях" сделали имя Антокольского популярным в России. Статуя была приобретена Александром II, и художник получил за нее звание академика. Будучи уже давно болен, Антокольский в 1872 г. был вынужден для поправления здоровья поехать сначала в Неаполь, а потом в Рим и Париж. В Риме он исполнил статую Петра Великого (1872), конную фигуру Иоанна III (1872) и "Иисуса перед народом" (1874). В 1875 г. составил проект (оставшийся неосуществленным) памятника Пушкину. В 1878 г. Антокольский выставил на Парижской всемирной выставке значительную часть своих произведений и получил за них высшую награду. В 1880 г. в С. -Петербурге была устроена отдельная выставка произведений художника, и он получил звание профессора. В том же году он переехал в Париж, где прожил почти безвыездно до конца своей жизни. Здесь он исполнил "Спинозу" (1881), "Мефистофеля" (1884), "Ярослава Мудрого" (1889), "Нестора-летописца" (1889), "Ермака Тимофеевича" (1891). Из этих статуй особой известностью пользовался в свое время "Мефистофель". Умер Марк Антокольский в Гамбурге. Кроме вышеупомянутых работ, наиболее известны: "Умирающий Сократ" (1875), "Голова Иоанна Крестителя" (1877), "Голова Христа" и "Христианская мученица".

Антоний Римлянин (1067 – 1147)

Преподобный Антоний звался Римлянином по месту рождения. В 1086 г. после смерти родителей, людей богатых и знатных, он удалился в пустыню. В 1106 г., говорится в его житии, Антоний приплыл по морю в Новгород; основал там монастырь на Торговой стороне, на берегу Волхова, где и умер.

Анцифоров Данило (нач. XVIII в.)

Сибирский служилый человек, находившийся в команде, взбунтовавшейся при покорении Камчатки (1711) и убившей начальника края Миронова и своего командира Атласова. Анцифоров принял начальство над командой, умертвил присланного вновь командира Чирикова, но затем принес повинную. Разбил камчадалов, обложил их ясаком, но вскоре был с своей дружиной сожжен авачинцами.

Анштетт Иоганн-Протасий (1766 – 1835)

Русский дипломат, сын страсбург-ского адвоката. Состоял при русском посольстве в Вене. В 1812 г. назначен директором дипломатической канцелярии при армии Кутузова. Содействовал вместе с Нессельроде заключению Рейхенбахского договора 15 июня 1813 г. и присутствовал в качестве уполномоченного от России на конгрессе в Праге. На Венском конгрессе 1814 – 1815 гг. Анштетт принимал участие в работе некоторых комиссий. Последовал за армией в Париж и принимал участие в заключенной там, 20 ноября 1815 г. конвенции относительно оккупационной армии. С 1818 г. был чрезвычайным послом России при Германском союзе.

Апостол Даниил Павлович (1654 – 1734)

Малороссийский гетман, преданный интересам России. Апостол с 1682 г. состоял миргородским полковником. Мазепа, достигши гетманства, преследовал Апостола как приверженца Самойловича и лишил его звания, но ненадолго: с 1693 г. он снова является миргородским полковником. Посланный вместе с другими полковниками преследовать Петрика – войскового канцеляриста, бежавшего в Крым и объявившего себя гетманом, – Апостол боролся с ним успешно в продолжение трех лет и не раз разбивал его. Во время первого Азовского похода овладел турецкими крепостями близ устья Днепра. В 1696 г. Апостол и гадячский полковник Борухович разбили на Ворскле крымского хана, который явился на Украину вместе с Петриком. В этом сражении Петрик был убит. В 1701 г., будучи наказным гетманом, Апостол под начальством Шереметева участвовал в походе на Лифляндию и в успешном сражении при Эрестфере. В 1704 г. он был отправлен в Польшу с 3000 казаков на помощь королю Августу; действовал там успешно, но вскоре самовольно вернулся на Украину. В 1706 г. Апостол был разбит шведами под Клецкой. Привлеченный к делу Кочубея и Искры, Апостол был оправдан Мазепой, который писал о нем Петру: "Апостол породы волошской, человек от отца заслуженный в войске, воин добрый, из всех полковников давнейший, старейший, знатный, заслуживший честь и любовь от всех полков". Когда Мазепа присоединился к шведскому королю, Апостол находился при нем, но затем написал поздравление новому гетману, Скоропад-скому, прося его ходатайствовать за него перед царем.

В 1722 г. Апостол отправлен с 10000 казаков в Персию, но через год получил поручение охранять границу от татар и запорожцев. По возвращении был вызван в Петербург, где судились Полуботок и украинские старшины, протестовавшие против новых порядков, вводимых Петром на Украине. Екатерина I простила старшин, но велела им, в том числе и Апостолу, жить в Петербурге. Когда Петр II возвратил казакам право избрания гетмана, Апостол был радой выбран на эту должность в Глухове 1 октября 1727 г. Апостол отговаривался старостью (70 лет), но затем согласился быть гетманом. Избрание его, по-видимому, состоялось по желанию правительства. Сын Апостола, Павел, был послан заложником в Петербург. Сам Данила Павлович был милостиво принят Петром II и из Москвы привез утвержденные государем статьи, по которым восстановлены прежнее выборное управление, суд, войсковой скарб, уничтожены подати, наложенные малороссийской коллегией. Анна Иоанновна также относилась к Апостолу и к Украине благосклонно. Умер Даниил Павлович в с. Сорочинцах, где проводил последние годы жизни, занимаясь разведением садов.

Апраксин Петр Матвеевич (1659-1728)

Сын стольника, в 1689 г. был пожалован в окольничие. В начале единодержавия Петра I назначен воеводой в Новгород Великий. В 1701 г. во главе особого отряда прикрывал от неприятеля северную границу Новгородской губернии. В 1702 г. Апраксин истребил шведскую флотилию и разбил шведского генерала Крониорта у реки Ижоры. В 1704 г. при устье реки Нарвы отразил неприятельский флот, пытавшийся доставить продовольствие в осажденную русскими Нарву. В исходе 1705 г. он участвовал в усмирении стрелецкого бунта в Астрахани и был назначен астраханским губернатором. В 1708 г. Апраксин заключил на Ахтубе с ханом калмыцким Аюкой договор, по которому хан обязался быть в вечном подданстве России. При первом разделении России на губернии (в декабре 1708 г.) Петр Апраксин был назначен казанским губернатором и в этой должности оказал царю немаловажные услуги скорой доставкой в С. -Петербург корабельных лесов, хороших лошадей в кавалерию, успешной постройкой судов на Волге. В 1710 г. возведен в графское достоинство. В 1717 г. назначен сенатором, но вскоре по подозрению в способствовании побегу царевича Алексея был взят под стражу, отправлен в Москву и лишен имения. Затем был признан невиновным, и имение было ему возвращено. В 1718 г. он был в числе членов Верховного уголовного суда над царевичем и подписал смертный приговор ему. В 1722 г. граф Петр Матвеевич был назначен президентом юстиц-коллегии.

Апраксин Степан Федорович (1702 – 1758)

Сын стольника; воспитывался у своего родственника графа П. М. Апраксина. Участвовал в 1737 – 39 гг. в военных действиях против Турции. В 1742 г. ездил послом в Персию. Занимал должности генерал-кригс-комиссара и вице-президента военной коллегии. В 1756 г. 5 сентября произведен в генерал-фельдмаршалы. Своим возвышением Апраксин был обязан в значительной мере дружественным связям с А. П. Бестужевым-Рюминым, А. Г. Разумовским и Шуваловым. Отзывы современников неблагоприятны для Апраксина: его упрекали в изнеженности, вялости и даже трусости. Осенью того же года начались приготовления к войне с Пруссией, и Апраксин был назначен главнокомандующим русской армией. Положение армии в это время было очень неудовлетворительно: комплектование ее людьми и лошадьми, формирование новых частей, обеспечение продовольствием и фуражом – все страдало большими недостатками. Апраксин жаловался императрице на плохое состояние армии. Вести кампанию он должен был, подчиняясь инструкциям петербургской конференции, не знавшей действительного положения дел на театре войны. В июне 1757 г. русская армия начала наступление против прусских войск. Оставленный Фридрихом II для обороны восточной Пруссии фельдмаршал Левальд атаковал русскую армию 19 (30) августа при Грос-Егерсдорфе. Успех сначала склонялся на сторону пруссаков, но, в конце концов, победа досталась Апраксину. К 25 августа русская армия продвинулась до Алленбурга, но затем на военном совете было решено ввиду больших потерь и истощения продовольствия отступить в пределы России. Сам Апраксин так объяснял главный мотив своего решения: "Воинское искусство не в том одном состоит, чтобы баталию дать и, выиграв, далее за неприятелем гнаться, но наставливает о следствиях часто переменяющихся обстоятельств более рассуждать, всякую предвидимую гибель благовременно отвращать и о целости войска неусыпное попечение иметь". На настойчивые требования из Петербурга снова перейти в наступление Апраксин отвечал, что "как против натуры ничего сделать не можно, так и армии, которая толикою гибелью угрожаема, в здешней земле зимовать не место". В начале ноября войска были уже расположены на зимние квартиры в Курляндии и Литве. Между тем из-за толков, что отступление Апраксина произошло в ожидании скорой смерти императрицы, Степан

Апраксин Федор Матвеевич (1671 – 1726)

Знаменитый сподвижник Петра I. Апраксин принимал участие еще в играх и занятиях Петра с потешными.

В 1692 г. назначен воеводой в Архангельск; построил корабль, посылал его для торговли за море, чем доставил величайшее удовольствие царю. В 1697 г. ему был поручен главный надзор за судостроением в Воронеже. В 1700 г. Апраксин назначен главным начальником Адмиралтейского приказа и азовским губернатором. Он доставил азовскому флоту множество новых судов, перестроил Азов, построил Таганрог с гаванью для военных судов и с крепостью Троицкой, выстроил Павловскую крепость, снабдил Воронежскую верфь доками и шлюзами, учредил новые верфи. В 1705 г., когда в Астрахани назревал бунт, этот город был временно поручен его управлению.

Управлял Оружейным и Ямским приказами и Монетным двором, а в 1707 г. назначен адмиралтейским президентом. Охранял Петербург от нападения шведского генерала Любекера, войска которого в 1708 г. лишил продовольствия и потом окончательно уничтожил. В 1709 г. возведен в графское достоинство. Руководил осадой Выборга, сдавшегося 13 июня 1710 г.

По трактату, заключенному Петром I при реке Пруте с турками, Апраксину повелено было разрушить Таганрог и отдать туркам Азов. В 1713 г., начальствуя над галерным флотом, он взял города Гельсингфорс и Борго, одержал победу над шведами при реке Пелкине. Способствовалпоражению шведской эскадры у мыса Гангут. Вскоре после того он подвергся следствию за разные злоупотребления и беспорядки, случившиеся не столько по его вине, сколько по мягкости его характера, во вверенном ему морском ведомстве, и был приговорен к уплатеденежного штрафа.

Петр I, желая вознаградить графа Апраксина за эту потерю, подарил ему все поместья, оставшиеся после смерти вдовствовавшей сестры графа, царицы Марфы Матвеевны. В 1717 г. Апраксин был назначен президентом Адмиралтейств-коллегий в званиях генерал-адмирала и сенатора; в следующем году был назначен вторым, по старшинству, членом следственной комиссии по делу царевича Алексея Петровича.

В 1722 г. Апраксин сопровождал государя в персидском походе, в котором чуть не погиб от руки пленного лезгина. В 1726 г. назначен членом Верховного тайного совета.

Аракчеев Алексей Андреевич (1769 – 1834)

Государственный деятель.

Аракчеев завоевал симпатии Павла Петровича еще в бытность его наследником престола беспрекословной исполнительностью и насаждением внешней дисциплины; рвение Аракчеева доходило до того, что у провинившихся солдат оказывались иногда вырванными усы, откушенным ухои т. п. Вскоре Аракчеев был назначен комендантом Гатчины и исполнял обязанности начальника сухопутных войск наследника. С восшествием на престол Павла I (6 ноября 1796 г.) Аракчеева ожидала головокружительная карьера. В 1799 г. он был назначен командиром гвардии артиллерийского батальона и инспектором всей артиллерии; пожалован графом Российской империи.

Цареубийство 11 марта 1801 г. произошло, когда Аракчеева в Петербурге не было; рассказывают, что он, вызванный Павлом, не был допущен в город заговорщиками, имевшими основание бояться его появления там в этот день.

Первые годы нового царствования (эпоха "Интимного комитета") Аракчеев был в отставке, но 26 апреля 1803 г. император Александр собственноручной запиской вызвал его в Петербург. Симпатии Александра к Аракчееву возникли еще в пору гатчинских плац-парадов и оказались едва ли не единственными, которым Александр оставался верен до конца жизни. Возвращая Аракчеева, император приобретал человека преданного, готового исполнить все, что от него потребуют, не стесняясь средствами. Пристрастие Аракчеева к военной муштре вполне отвечало вкусам самого Александра.

13 января 1808 г. Аракчеев назначен военным министром, генерал-инспектором всей пехоты и кавалерии. Недовольный ходом войны со Швецией и медлительностью главнокомандующего армией Кнорринга, Александр послал Аракчеева в Финляндию (февраль 1809 г.) и предоставил "власть неограниченную ему. Его пребывание там сопровождалось рядом военных успехов, и Александр прислал Аракчееву орден Андрея Первозванного, который он сам носил. Аракчеев, имевший обыкновение записывать все замечательные для него события на листках, вклеенных в Евангелие, отметил на одном из них, что он "упросил государя взять орден обратно, что и было милостиво исполнено". Компенсацией послужил рескрипт, предписывавший войскам "отдавать Аракчееву следующие ему почести и в местах высочайшего пребывания".

Во время управления Аракчеева министерством были изданы новые правила и положения по разным частям военной администрации, упрощена и сокращена переписка, учреждены запасные рекрутские депо и учебные батальоны; артиллерии была дана новая организация, приняты меры к повышению уровня специального образования офицеров, упорядочена материальная часть. По признанию военных историков, здесь удалось достигнуть результатов, которые положительно сказались в войнах 1812 – 1814 гг.

В течение войны с Наполеоном Аракчеев почти неотлучно находился при государе, который еще больше к нему привязался. С окончанием войны круг ведения Аракчеева был очень широк: все дела государственного управления рассматривались и готовились для доклада им. Бывало так, что Александр принимал с докладами одного только Аракчеева, через которого восходили к государю представления всех министров идаже мнения Государственного совета.

Наряду с общим надзором за внутренним управлением Аракчеев взялся за осуществление идеи военных поселений, которая еще с 1810 г. занимала Александра. К широкому насаждению военных поселений приступили в 1815 г. Сообразуясь со словами Александра, что поселения "будут во что бы то ни стало, хотя бы пришлось уложить трупами дорогу от Петербурга до Чудова", Аракчеев повел дело круто, не обращая внимания на ропот народа, жестоко подавляя открытые бунты. Утверждая таким путем новую форму крепостного состояния, Аракчеев оказался вместе с тем автором проекта освобождения помещичьих крестьян, составленного им по поручению Александра в 1818 г. при оговорке, чтобы проект не заключал никаких стеснительных для помещиков мер и чтобы эти меры не представляли ничего насильственного со стороны правительства. Проект этот остался неосуществленным, совпав с политическими смутами в южной Европе, которые изменили настроения Александра. Между тем в вотчине самого Аракчеева господствовали жестокие крепостные порядки. "Заботливость" его о благосостоянии своих крестьян принимала своеобразные формы: все определялось письменными регламентами, нарушение коих строго каралось. Дома в деревне выстроены были по однообразному плану;во избежание грязи на улицах крестьянам запрещалось держать свиней; издано положение о метелках для подметания улиц, о занавесках на кроватях, об окраске крыш, об обязанностях каждого члена крестьянской семьи и т. п. Был издан приказ, по которому "всякая баба должна ежегодно рожать, и лучше сына, чем дочь"; за дочь – штраф, за выкидыш – штраф...1 января ежегодно Аракчееву представлялись списки неженатых и незамужних, и он делал пометы, кого и на ком женить. За поведением крестьян установлено было тайное наблюдение. Строгая система телесных наказаний, созданная Аракчеевым, увенчивалась "нравственной" карой:наказанный должен был писать графу покаянное письмо с обещанием исправиться. Тяжесть существования крестьян под рукою Аракчеева еще усугублялась царившей в вотчине его любовницей Настасьей Минкиной. Годами копившееся против нее раздражение разрешилось 10 сентября 1825 г. : ее убили дворовые. Аракчеев с неистовой жестокостью расправился с виновными. О впечатлении, произведенном на него этим происшествием, можно судить не только по отчаянным письмам, которые он писал в Таганрог Александру, но и по тому, что позволил себе такой формалист и "верный слуга" государя на другой день после убийства: он сам назначил себе заместителей по корпусу военных поселений (генерала Эйлерта) и по комитету министров (статс-секретаря Муравьева), то есть сам себя отправил в отставку. По мнению современника, только исключительным расположением Александра можно объяснить, что это прошло Аракчееву даром.

До самой смерти Александра I (19 ноября 1825 г.) Аракчеев не возвращался к делам, ссылаясь на "тяжкое расстройство здоровья". Это не помешало ему 30 ноября по принесении присяги императору Константину донести последнему, что, "получа облегчение от болезни", он "вступил в командование отдельным корпусом военных поселений". К несчастью для себя, он допустил бестактность по отношению к Николаю I. 20 декабря 1825 г. последовало увольнение Аракчеева от заведования делами комитета министров. Он сохранил только звание члена Государственного совета и отправился путешествовать за границу (издав там собрание писем к нему Александра I). По возвращении из-за границы жил в вотчине, где устроил себе обстановку, которая должна была напоминать ему его "благодетеля": соорудил перед церковью бронзовый памятник Александра I, заказал за границей часы с его бюстом, с музыкой, которая играет раз в день, в 11 часов дня (время, когда Александр скончался), молитву "Со святыми упокой". В 1833 г. он внес в государственный заемный банк 50 тысяч рублей ассигнациями с тем, чтобы эта сумма оставалась в банке 93 года неприкосновенной со всеми процентами: 3/4 из этого капитала предназначаются тому, кто напишет к 1925 г. на русском языке лучшую историю царствования императора Александра I, остальная 1/4 капитала идет на издание этого труда, на вторую премию и двум переводчикам (на французский и немецкий языки) премированного труда. История умалчивает о судьбе этих премий.

300 тысяч рублей Аракчеев пожертвовал Новгородскому корпусу – для воспитания из процентов с этого капитала бедных дворян Новгородской и Тверской губерний.

Араслан (? – 1626/27)

Араслан, Алп-Арслан, Росланей – царь Касимовский, сын сибирского царя Алия, внук легендарного Кучума, погубившего Ермака. В 1598 г. в сражении между Кучумом и русскими на реке Оби был взят в плен, доставлен в Москву и вскоре поселен в Касимове на царском жалованье. В Смутное время участвовал в военных действиях против поляков и русских "воров" (в Ярославле и Вологде). После воцарения Михаила Федоровича Араслан назначается царем касимовским (1614), изредка приезжает в Москву, где ему оказывается почетный прием у царя и патриарха; участвует в придворных церемониях и приемах иностранных послов. В 1621 г. власть Араслана особой грамотой была введена в границы и поставлена под контроль посольского приказа и касимовского воеводы. Тем не менее до конца жизни Араслана не прекращались жалобы местного населения на "обиды", чинимые им. Это было начало конца своеобразной истории Касимовского царства в самом сердце Московского государства.

Аргамаков Иван Андреевич (1775-1820)

Боевой генерал. Окончил курс в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе. Участвовал в Аустерлицком сражении. Во время войны с турками (1806 – 1809) Аргамаков, командуя Тверским драгунским полком, участвовал в поражении турецкого корпуса Чапан-Оглу-паши и в осаде Браилова. В Отечественную войну 1812 г., командуя Житомирским драгунским полком, действовал в Луцком и Дубенском уездах, в тылу неприятеля. В сентябре 1812 г. с армией Тормасова участвовал в преследовании австрийско-саксонских войск до Буга, затем вместе с армией Чичагова двинулся к реке Березине. У Кайданова принял участие в разгроме пятитысячного отряда польского генерала Косецкого (3 ноября), близ Вильны – в окончательном поражении остатков французской армии (28 ноября). В кампании 1813 г. Аргамаков принимал участие во всех значительных сражениях (при Бауцене, Лейпциге, Ганау).

Аргутинский-Долгоруков Моисей Захарович (1797 – 1855)

Первоначальное воспитание князь Аргутинский-Долгоруков получил в Тифлисском благородном училище и предназначался отцом к гражданской службе. А. П. Ермолов по приезде своем на Кавказ, заметив в молодом человеке большие способности, уговорил отца отправить его на службу в Санкт-Петербург.

В 1817 г. Аргутинский-Долгоруков был зачислен в лейб-гвардии конный полк. Участвовал в осаде Эривани и в сражении (5 июля 1827 г.) с персами, предводительствуемыми Аббасом-Мирзой. Это сражение закончилось полным поражением последнего.

На протяжении 23 лет (с 1830 г.) Аргутинский-Долгоруков вел борьбу с горцами. В 1844 г. в чине генерал-майора назначен командующим войсками в южном Дагестане и в Кубанском и Дербентском уездах, а в 1847 г. – дербентским военным губернатором; в том же 1847 г. ему было вверено командование войсками в Прикаспийском крае. Еще раньше отличившись во многих делах, он в 1848 г. взял Гергебиль и нанес поражение лезгинам при Мискинджи. Он разорил укрепление Чох, истребил аулы Арчи и Шали, отбил вторжение Хаджи-Мурата в Табасаран и в 1853 г. совершил в зимнее время движение через Кавказский хребет в тыл Шамилю, вторгнувшемуся в пределы Лезгинской кордонной линии. Этим закончилась боевая карьера генерала, награжденного за беззаветную отвагу орденами Белого Орла, св. Александра Невского и др.

Успехи русских войск на Кавказе многим обязаны князю Аргутинскому; он являлся истинной грозой для горцев, давших ему прозвание "Самурского вепря" (по названию Самурского отряда, которым командовал князь).

В 1877 г. в Темир-Хан-Шуре был поставлен памятник Аргутинскому-Долгорукову.

Арендт Николай Федорович (1786 – 1859)

Знаменитый хирург. Родился в Казани, где отец его служил лекарем. Медицинское образование Арендт получил в Петербургской медико-хирургической академии, где окончил курс в 1805 г. В качестве военного врача, лекаря Навагинского мушкетерского полка, принимал участие во всех кампаниях против Наполеона; по заключении мира был назначен главным врачом русского оккупационного корпуса, оставшегося во Франции. Длинный ряд кровопролитных сражений, в которых в качестве врача участвовал Арендт, обеспечил ему обширнейшую хирургическую практику, благодаря которой он славился как искусный и смелый хирург (оператор, выражаясь языком того времени). Неимоверный успех его операций в значительной степени объясняется уникальным талантом диагноста и тщательным уходом, которым он окружал больного после совершения операции. Он одним из первых применял антисептическое лечение и придавал ему самое серьезное значение. "За совершенное знание медицины, доказанное множеством операций", комитет министров с Высочайшего утверждения произвел его в 1821 г. без экзамена в доктора медицины и хирургии. С 1820 по 1826 г. Арендт состоял главным врачом артиллерийского госпиталя в С. -Петербурге. В 1829 г. назначен лейб-медиком к императору Николаю Павловичу, который был обязан ему своим выздоровлением. В 1847 г. – медицинским инспектором учреждений императрицы Марии.

Арендт был в числе врачей, оказывавших медицинскую помощь А. С. Пушкину, смертельно раненному на дуэли.

По выходе из военной службы Арендт посвятил себя исключительно медицинской практике. Он работал неутомимо, с утра до вечера, посещая больных, в огромном большинстве настолько бедных, что нередко ему приходилось на свой счет приобретать необходимые лекарства. Арендт не оставил теоретических трудов: его превосходные и обстоятельные описания главнейших хирургических операций составляют сами по себе весьма ценный вклад в медицинскую науку и вошли в специальные руководства по хирургии.

Арескин Роберт (? -1718)

Лейб-медик Петра Великого, доктор медицины и философии Оксфордского университета, родом из Шотландии. В 1704 г. поступил домашним врачом к князю Меншикову, по ходатайству которого принят Петром I в царскую службу и назначен президентом Аптекарского приказа. При управлении Арескина медицинская часть значительно усовершенствовалась, особенно устройством аптек, улучшением медицинских училищ и строгим выбором иностранных медиков. В 1715 г. Арескин заведовал кунсткамерой и царской библиотекой. В звании лейб-медика он сопровождал царя в 1717 г. в путешествии по Германии, Голландии и Франции.

Арескин умер в Олонце. Петр I приказал привезти тело Арескина в столицу и похоронить в Невской лавре, рядом с могилой царицы Наталии, причем сам шел за гробом и присутствовал при погребении.

Арсеньева Варвара Михайловна (? – 1729)

Младшая дочь стольника и якутского воеводы Михаила Афанасьевича Арсеньева, Варвара была родной сестрой Дарьи Михайловны, которая в 1706 г. вышла замуж за князя А. Д. Меншикова. Еще до замужества сестры между Варварой Михайловной и князем установились доверительные отношения. Меншиков ничего не предпринимал, не посоветовавшись с Арсеньевой, не отличавшейся красотою, горбатой, но одаренной живым умом и обладавшей прекрасным для того времени образованием.

Арсеньева была фрейлиной при императрице Екатерине I. После обручения старшей дочери Меншикова Марии с Петром II, что совершилось в значительной мере ее усилиями и настояниями, Арсеньева была назначена обер-гофмейстериной двора ее племянницы, государевой невесты. Ей полагался ежегодный оклад в 2000 рублей и предоставлялось право "брать шаг после жены генералфельдмаршала". Кроме того, ей было подарено несколько деревень. В том же году Арсеньева получила орден святой Екатерины – высшую российскую награду для женщин, которой лишилась после опалы, обрушившейся на ее родню.

Когда в сентябре 1727 г. Меншиков был отправлен с семейством в раненбургскую ссылку, Арсеньева последовала туда за ними. Посланный вдогонку из Петербурга капитан Шушерин настиг Меншиковых в Клину и повез Арсеньеву в Александровскую слободу, в Успенский монастырь. В 1728 г. было решено Меншикова с семьей отправить в Бе-резов, а Арсеньеву "послать в Белозерский уезд, в Горицкий девичий монастырь и там ее постричь при унтер-офицере, который ее повезет". Варвара Михайловна была наречена Варсонофией.

В Горицком монастыре под зорким надзором она пробыла до самой смерти.

Архаров Николай Петрович (1742 – 1814)

Основоположник сыскного дела в России. Архаров начал службу шестнадцати лет нижним чином в Преображенском полку, в офицеры произведен в 1761 г. В несчастный для России 1771 г., когда в Москве свирепствовала моровая язва, Архаров был послан туда под начальство графа Григория Орлова. За энергичную и распорядительную деятельность, что видно из отзывов о нем графа Орлова, императрица Екатерина II пожаловала его чином полковника и назначила московским обер-полицей мейстером. Архаров пользовался особым доверием императрицы и в 1774 г. занимался розыском по делу о Пугачевском бунте, а в 1775 г., во время торжества в Москве по поводу заключения Кучук-Кайнарджийского мира, был произведен в бригадиры.

Деятельность Архарова как московского обер-полицеймейстера долго жила в памяти москвичей. Обладая большой проницательностью, Архаров при помощи полицеймейстера Шварца, – одно имя которого держало в страхе Москву, – знал до мельчайших подробностей все, что делается в первопрестольной; с изумительной быстротой отыскивались всевозможные пропажи; Архаров умел читать на лицах людей и нередко, взглянув на подозреваемого, решал его правоту или виновность. Приемы, которыми пользовался Архаров для открытия самых сложных преступлений, нередко отличались удивительной оригинальностью и породили многочисленные анекдоты о нем. Сартин, знаменитый парижский полицеймейстер Людовика XV, писал Архарову, что, "уведомляясь о некоторых его действиях, не могут довольно надивиться ему". Архаров не раз награждался за свою службу и закончил ее кавалером всех российских орденов. В 1777 г. он произведен в генерал-майоры, в 1782-м назначен губернатором Москвы, в 1783-м – генерал-поручиком, в 1784-м исполнял должность генерал-губернатора Новгородского и Тверского наместничеств, нося в то же время звание директора водяной коммуникации. В 1788 – 89 гг., во время шведской войны, Архаров, желая изыскать средства для защиты открытой русской границы со стороны Финляндии, предложил набирать мелкопоместных дворян управляемых им Тверского и Новгородского наместничеств, что особым указом правительства приведено в исполнение; за эту услугу Архаров был награжден в 1790 г. Владимирской лентой. 9 ноября 1796 г. Архаров произведен в генералы от инфантерии, причем Павел I снял с себя Андреевскую ленту и, возложив ее на Архарова, велел быть вторым, после наследника престола, генерал-губернатором Петербурга. В день коронования Павла I (5 апреля 1797 г.) Архарову было пожаловано 2000 душ, а вслед за тем неожиданно повелено отправиться в свои тамбовские имения и пребывать там безвыездно. Три года в своем богатом Рассказове Архаров со своим братом делил изгнание, когда в 1800 г., незадолго до кончины императора, получил дозволение поселиться в Москве, где долго еще очаровывал москвичей своим широким радушием и гостеприимством.

Асенкова Варвара Николаевна (1817 – 1841)

Русская актриса. Она не сразу обнаружила дарование. Нехотя училась в театральной школе, где ее считали почти совершенно непригодной для сцены; нехотя брала уроки у Сосницкого и с тем же равнодушием вступила на сцену, видя в этом, по словам матери, лишь средство помогать обедневшей семье. Но вскоре талант ее развернулся во всей силе, и она страстно привязалась к театру. Это была эпоха господства водевиля; порой весь спектакль состоял из трех-четырех одноактных шуток. Водевили в громадном большинстве случаев были или просто переводом, или переделкой иностранных пьес. Трудно было поэтому в ту пору работать актерам, лишенным непосредственных жизненных наблюдений. От них требовался не юмор типического изображения, а только веселость непринужденной буффонады. Именно этим качеством и отличалась Асенкова. Грациозная, миловидная, с лукавой улыбкой на устах, она при самом выходе своем на сцену умела заражать зрительный зал беспечным весельем. Дебютировала Асенкова в январе 1835 г., исполнив в бенефисе своего учителя Сосницкого роль одалиски Роксаланы в комедии Фавара "Солиман II, или Три султанши". Успех ее определился с первого спектакля. Особенно шумно принимали ее в ролях с переодеванием. Пьесы "Гусарская стоянка", "Полковник старых времен" и "Пятнадцатилетний король", где она играла роли юнкера Лелева, маркиза Юлия де Креки и Карла II, не сходили в то время с репертуара, вызывая общий восторг. Правда, Белинский не во всем одобрял артистку. Но, может быть, повинен в этом более жанр, чем исполнительница, ведь критика не удовлетворял и знаменитый буфф Живокини. Взгляд Белинского на Асенкову не разделял Некрасов, посвятивший памяти артистки задушевное стихотворение через целых 12 лет после ее смерти. Очень хороша была Асенкова и в серьезных комических ролях. В "Ревизоре" она создала роль Марьи Антоновны, в "Горе от ума" с равным успехом играла Софью и Наталью Дмитриевну, в "Школе женщин" – Агнесу. Менее удачны были выступления Асенковой в драматических ролях: тут она знала не только триумфы, но и неудачи. Прекрасно справившись с ролями Параши в "Параше Сибирячке", Мальвины в "Эсмеральде", Вероники в "Уголино", она была не очень убедительной Офелией. В общем, об Асенковой осталась память как о несравненной водевильной актрисе, достойной партнерше увлекательно веселого Дюра. "Водевиль, Дюр и Асенкова – три предмета, которых невозможно представить один без другого", – писал в некрологе о ней критик "Северной Пчелы". Умерла Асенкова в 1841 г., прослужив на сцене всего шесть лет.

Аскольд и Дир (IX в.)

Дружинники Рюрика. После призвания варягов в Новгород Аскольд и Дир получили от князя позволение идти в Царьград. На пути туда они завладели городком Киевом, платившим дань хазарам, и остались там княжить (862), а затем подчинили себе полян. Собрав вокруг себя дружину, по преимуществу из варягов, Аскольд и Дир в 866 г. предприняли поход на Царь-град, но под стенами его буря разметала их лодки, и Аскольд и Дир возвратились в Киев.

К этому времени историки относят начало распространения христианства в Киевской Руси; считается, что Аскольд и Дир также приняли христианство.

В 882 г. после смерти Рюрика преемник его Олег, распространяя власть свою к югу, явился под Киевом, обманом захватил Аскольда и Дира и приказал убить их, говоря: "Вы ни князья, ни роду княжеского, – и указал на Игоря: – Вот сын Рюриков".

На холме на берегу Днепра убитые князья и были похоронены.

Атласов Владимир Васильевич (Володимер Отласов, около 1661/64 – 1711)

Покоритель Камчатки, устюжский крестьянин. От скудости переселившись в Сибирь, сделался якутским казаком, дослужился до пятидесятника и был назначен (1695) приказчиком Анадырского острога. Разведав через посланного им казака Луку Морозко о Камчатке, Атласов весной 1697 г. с сотней людей предпринял поход, взял четыре корякских острожка, поставил на реке Кануч крест и на речке Камчатке заложил острог (позднее город Верхне-Камчатск). Возвратился в 1700 г. в Якутск, откуда воевода препроводил его в Москву. В 1706 г. Атласов вновь отправлен приказчиком в Камчатку со служилыми людьми и двумя пушками, причем ему было дано полномочие казнить инородцев смертью, а своих подчиненных наказывать "не токмо батогами, но и кнутом". Он широко воспользовался этими полномочиями, восстановив против себя и население, и своих подчиненных. Ему едва удалось спастись от взбунтовавшейся команды и бежать в Нижне-Камчатск, где он в 1711 г., по свидетельству одних, был зарезан, по показаниям других, скоропостижно скончался.

Несмотря на свою жестокость и алчность, Атласов обладал поразительной храбростью и презрением к опасностям – качествами, свойственными всем российским первопроходцам. Именно это делало его незаменимым для правительства в деле покорения и освоения Камчатки. Сын своего века, Атласов и предположить не мог, что совершает поступки немилосердные и, выражаясь языком последующих времен, аморальные. Его целью было – "в приискивании новых земель и неясашных людей оказать крайнюю ревность". Что он и выполнял как мог – во имя России.

Афанасьев Александр Николаевич (1826 – 1871)

Исследователь народного творчества.

Еще учась в Московском университете, Афанасьев поместил статьи: в "Современнике" (1847) "Государственное устройство при Петре Великом" и в "Отечественных Записках" (1848) "О вотчинах и поместьях". Позже, служа в состоящей при Главном архиве Министерства иностранных дел комиссии печатания государственных грамот и договоров, Афанасьев заинтересовался народным творчеством, которому и посвятил главным образом свои силы. В 1849 – 1854 гг. он поместил множество статей в "Современнике", "Отечественных Записках", "Архиве историко-юридических сведений о России". Во "Временнике Общества истории и древностей", в частности в 1851 г., напечатана его статья "Языческие предания об острове Буяне", в которой впервые сформулирован его взгляд на народное творчество.

В 1855 г. Афанасьев издал первый выпуск большого труда: "Народные русские сказки" (всего вышло восемь выпусков, 1855 – 1863 гг.). В 1858 – 1859 гг. он редактировал "Библиографические Записки", где напечатал множество статей историко-литературного характера.

В 1866 г. появился первый том его замечательного труда: "Поэтические воззрения славян на природу" (2-й т. вышел в 1868 г., 3-й – в 1869 г.). Собрав чрезвычайно богатый материал, Афанасьев явился одним из первых серьезных исследователей в этой сфере. Его труды до сих пор имеют немалую ценность. Академик И. В. Ягич называл Афанасьева первым настоящим представителем сравнительного славяноведения в России, замечая относительно "Поэтических воззрений славян на природу", что этот труд "останется на долгое время еще богатым источником для разнообразных справок и блестящим памятником литературы славянских трудов".

Ашинов Николай Иванович (XIX в.)

Искатель приключений. В 1883 г. отправился в Абиссинию, задавшись целью содействовать политическому и церковному сближению Абиссинии с Россией. Завязал отношения с негусом Иоанном, выдавая себя за представителя русского правительства. Вернувшись затем в Россию, он через некоторое время вновь затеял экспедицию в Абиссинию (1889). Она наделала много шума в печати, обросла ложными слухами о значительном числе ее участников. В том же году Ашинов был задержан в Западной Африке французами и передан русским властям.