Как возникло христианство

Христианство — одна из мировых религий. Оно появилось около 2 тысячелетий назад. Как же возникла эта религия?

В Библии нарисована такая картина возникновения новой религии. В дни царя Ирода в городе Вифлееме у простой девушки Марии родился сын Иисус. Это было чудо, поскольку он родился не от земного отца, а от «духа святого» и был не человек, а бог. Восточные астрологи узнали об этом событии по движению звезды на небе. Следуя за ней и заметив место, где она остановилась, они нашли нужный дом, разыскали новорожденного, в котором признали Мессию (по-гречески — Христос) — божьего помазанника, и поднесли ему дары.

Когда Иисус, повествуется далее, возмужал, он собрал вокруг себя кружок из 12 доверенных людей — учеников (в Новом завете они названы апостолами) и, совершая с ними многократный обход городов и деревень Палестины, проповедовал новую, принесенную им с небес религию. При этом он творил чудеса: ходил по воде, как по суше, своим прикосновением оживлял умерших и исцелял больных, превращал воду в вино, пятью хлебами и двумя рыбами накормил досыта пять тысяч человек, и после трапезы осталось еще недоеденных кусков полных двенадцать коробов. При этом никто не догадывался, что ои Мессия, а его родные сочли даже, что он «вышел из себя», что он ненормален.

В дальнейшем проповедническая деятельность Иисуса Христа вызвала раздражение первосвященников Иерусалимского храма. Они объявили его ложным Мессией. В конфликт вмешался римский наместник в Иудее Понтий Пилат. Иисус был схвачен, судим и подвергнут распятию — мучительной казни на кресте, что считалось самой позорной, «рабской» формой казни. После казни снова произошли чудеса: померкло солнце, начались землетрясения, «отверзлись гробы» и некоторые умершие воскресли и вышли из них. На третий день Иисус воскрес, явился своим ученикам. Спустя некоторое время он на облаке вознесся к небесам, обещая впоследствии вернуться, воскресить всех умерших и, рассудив на Страшном суде деяния каждого, грешников низвергнуть на вечные муки в ад, а праведников вознести на вечное жительство в «горний Иерусалим» — небесное божье царство.

Нетрудно заметить, что эти легендарные конструкции Библии находятся в полном противоречии с научными представлениями человека о мире и о себе.

Христианство, провозглашенные им вероучение, идеи и этические принципы выросли на почве определенных общественных отношений.

В первые века н. э. римляне окончили завоевание Средиземноморья. Подчинив себе множество народов и государств, Рим уничтожил их политическую самостоятельность и государственность, самобытность их общественной жизни. Безудержная алчность и жестокость римских наместников, тиски тяжелых государственных налогов, римское судопроизводство, вытеснившее местные правопорядки, — весь гнет государственной машины империи порождал в среде завоеванных народов чувства ненависти к завоевателю и вместе с тем чувства бессилия перед ним. Эти настроения хорошо переданы в одном из раннехристианских произведений — «Апокалипсисе (Откровении Иоанна)», написанном в I в. н. э. Автор этого произведения называет рабовладельческий Рим «великой блудницей», развратившей целые народы и страны и разрушившей их жизненные устои. В неистовых пророчествах он предсказывает скорую и позорную гибель «вечного» Рима. «Время близко!» — восклицает он, но надежды свои возлагает на небесные силы.

Другим больным вопросом общественной жизни являлась проблема рабства. Дело было не только в том, что рабский труд обрекал общество на экономический застой,— Римское государство страшилось своих рабов. «Сколько рабов — столько врагов»,— утверждала пословица того времени.

Меры устрашения рабов не могли решить проблемы, и в верхах общества робко начинает пробивать себе дорогу идея некоторого смягчения форм рабовладения. Римский философ Сенека (I в. н. э.), богач и царедворец, советовал господам более мягко обращаться со своими подневольными. «Все люди, — говорил он, — одинаковы по существу, все одинаковы по рождению; знатнее тот, кто честен по природе. У всех нас общий родитель — мир. Природа велит нам приносить пользу всем людям — все равно, рабы они или свободные, свободнорожденные или отпущенники». В то же время рабам и тем, кто находится в зависимости, Сенека рекомендует проявлять терпение и спокойно сносить обиды, поскольку сопротивление только ухудшило бы их положение. Эти идеи, по-своему переработанные, выдвинуло и христианство.

Римское общество переживало нравственный и религиозный кризис. Высшие круги общества с презрением относились к людям труда, не только рабам, но и свободным. Сукновалы, шерстобиты, сапожники, медники — постоянный объект пренебрежения и осмеяния. Греческий писатель Лукиан так изображает удел ремесленника: «Ты будешь недалек умом, будешь держаться простовато, друзья не будут искать твоего общества, враги не будут бояться тебя... ты станешь жить, как заяц, которого все травят, и станешь добычей сильного».

В то же время среди людей труда, не только рабов, но и свободных, складывались свои меры ценности человека. Из надгробных надписей, басен, поговорок того времени мы узнаем, что такой мерой оказывалось трудолюбие, мастерство, бескорыстие. В одной надписи некая жрица с гордостью говорит о своих родителях-вольноотпущенниках, которые были бедны, но свободны духом. В другой — об умершем — говорится, что его простодушие, «немудрствование» и доброта открыли его душе возможность местожительствовать с богами. Вольноотпущенник Федр в басне о судебной тяжбе между пчелами и трутнями из-за меда в улье дает понять, что он на стороне тех, кто добыл этот мед своим трудом.

Развалины форума.

Поговорки и поучения трудовых людей содержат нередко противоположные призывы: презирай господство и не води знакомства с властью, отвечай обидчику тем же, ибо, прощая, ты вдохновляешь господ на новые обиды. В одной поговорке резко осуждается идея непротивления: «Кроткие живут в безопасности, но зато они рабы». И наряду с этим: «Лекарство против обид — прощение». Здесь непротивление злу — способ социальной самозащиты.

Многие из этих представлений были восприняты формировавшимся христианством. Характерной чертой времени было известное охлаждение греко-римского общества к своим старым богам. Многие сомневались в самом их существовании.

Известный римский политический деятель и оратор Цицерон (106—43 до н. э.) в трактате «О природе богов» изобразил трех философов, ведущих спор о том, что «следует думать о религии, благочестии, обрядах, жертвоприношениях» и о самих «бессмертных богах». Один из спорящих хотя и признает существование блаженных богов, однако, помещая их где-то в неведомых «междумириях», отрицает их вмешательство в дела людей и, следовательно, реальное значение религии. Другой, наоборот, утверждает, что строение Вселенной исполнено божественного разума и боги всё устроили для блага человека.

Улица города.

Третий философ — его точку зрения разделяет сам Цицерон — говорит, что в народе надо поддерживать веру в богов, но для образованных людей вопрос темен. «Много ведь попадается такого и смущает так, что иногда кажется, что совершенно нет таких богов». Этот религиозный скептицизм уживался с самыми темными суевериями. Множество богов, демонов, духов опутывали мышление человека, держа его в страхе и подрывая, по выражению римского поэта Лукреция, «самые устои жизни».

Бронзовая статуя Аполлона.

Наряду со скептическим отношением к собственным богам в римском обществе распространяется интерес к восточным культам. В эту наполненную политическими и социальными потрясениями беспокойную эпоху они привлекали своей экзальтацией, исступленными обрядами, таинствами посвящения, создающими иллюзию общения с божеством. Некоторые из них содержали идеи потустороннего воздаяния и возмездия, отражая этим жажду социальной справедливости на Земле.

Таким образом, социальная и политическая неустойчивость эпохи, чувство безысходности толкали массы к религиозным поискам. Наступление тяжелых времен приписывалось злой воле или слабости старых богов. А с захирением демократических учреждений Рима и упадком общественной жизни духовная энергия людей все больше обращалась к сфере религии. «Во всех классах, — пишет Ф. Энгельс, — должно было быть известное количество людей, которые, отчаявшись в материальном освобождении, искали взамен него освобождения духовного, утешения в сознании, которое спасло бы их от полного отчаяния». Предзнаменования, гадания, оракулы, прорицания экзальтированных жрецов египетской богини Исиды, фригийской Кибеллы, персидского Митры, составление гороскопов, ворожба и заклинания, поиски магических формул заняли огромное место во всех слоях общества. И в этом кипящем котле духовней жизни империи исподволь подготавливалась и новая религия — христианство.

Велико число источников, религиозных, литературных, философских, из которых черпала свои идеи новая религия. Философ Филон Александрийский (21 или 28 до н. э.— 41 или 49 н. э.), аллегорически толкуя Библию, соединил в своем учении монотеизм (веру в единого бога) иудейской религии с элементами греко-римской философии. Философская школа Филона дала христианству идею богочеловека, посредника между небом и землей. Повлияла на христианство и школа римского философа Сенеки, рассматривающего земную жизнь лишь как преддверие к «новому рождению» в потустороннем мире, и учение гностиков — религиозно-философское направление, считавшее материю греховным началом и искавшее пути спасения души. На вероучение и культ христианства оказали влияние и древнеегипетский культ Осириса и Исиды с его идеями загробного суда и воскресения, а также культ древнеперсидского божества Митры с его символами и мифом о том, что бог добровольно принес себя в жертву. Христианство восприняло учение иудаизма о едином боге как первопричине всего существующего. Были восприняты и предсказания иудейских пророков о предстоящем приходе Мессии — спасителя и наступлении божьего царства.

В 1947 г. неподалеку от Иерусалима, в местности Вади-Кумран, были найдены запрятанные в пещерах древние рукописи, принадлежавшие предхристианской иудейской секте, отколовшейся от официального иудаизма. Ученые считают, что это секта ессеев, которая упоминается в сочинениях древних авторов. Поверив в близость конца света и страшного суда, ессеи ушли в пустыню, чтобы исполненной лишений, «праведной» отшельнической жизнью готовиться к этим событиям.

Изучение кумранских свитков выявило удивительно много сходного в религиозных воззрениях этой секты с первохристианскими общинами. Это идея всеобщей греховности, воздания за добро и возмездия за зло после смерти. Другая характерная черта — враждебное отношение к богатству и пренебрежение к собственности. В кумранских свитках содержится упоминание об «учителе праведности», которого в какой-то мере можно рассматривать как прообраз евангельского Христа.

Христианство возникло в Палестине в первой половине I в. н. э. Его формирование растянулось на продолжительное время. Глухое упоминание о христианских проповедниках в обрамлении мифов и легенд сохранилось в исторических источниках.

Первоначально христианство было небольшим стихийным движением. Первые христианские общины состояли по преимуществу из рабов, вольноотпущенников, ремесленников, городской бедноты, всех тех, кого, по образному выражению Ф. Энгельса, «выбросил за борт процесс разложения старого мира». Все они осуждали существующие порядки и мечтали о социальном и духовном переустройстве. Все они искали в новой религии утешения. И христианство ими же творимое, все это охотно обещало.

Новая религия утверждала, что страдание в земной жизни принесет человеку спасение и райское блаженство в загробном мире, а в непротивлении злу видела путь к нравственному совершенствованию. Она обещала всем обездоленным, что «будут последние первыми и первые последними», что праведные получат свое и низшим сословиям — всем этим, по евангельской фразеологии, «нищим», «простецам», «малым сим» — принадлежит будущее. Богатство, стяжательство рассматривались новой религией как «западня дьявола».

Христианство отбрасывало не только социальные, но и национальные преграды между людьми. «Нет ни эллина, ни иудея... ни варвара, ни скифа, ни раба, ни свободного», — говорится в одном из апостольских посланий. Христианство получило характер универсальной, общечеловеческой религии.

Однако осуществление этих мечтаний христианство отодвигало в «потусторонний» мир, и само земное существование людей рассматривало лишь как «юдоль печали» и преддверие грядущего «божьего царства».

Со временем христианство меняет свое социальное лицо. Углубление кризиса римского рабовладельческого общества побуждало все большее число людей искать утешение и спасение в новой религии. Во II—III вв. в христианские общины хлынули состоятельные люди. Они принесли не только имущество, но и свои социально-политические воззрения. Идеалы бедности, нестяжательства, равенства отодвигаются на задний план.

Христианские общины становятся богатыми, приобретают экономический и политический вес. Руководство ими сосредоточивается в руках немногих должностных лиц — епископов. Создается сложная церковная организация. Ее высшим органом становятся съезды епископов — церковные соборы. Епископы больших областей получают в дальнейшем наименование архиепископов. Архиепископы Рима, Александрии, Антиохии стали называться патриархами, а первые два — папами (от греческого «паппас» — отец).

Постепенно вырабатывался сложный культ, чуждый первоначальному христианству. Позднее в молитвенных домах появились иконы — изображения Иисуса Христа, его матери, апостолов. Вводилось пышное богослужение.

Таким образом, к IV в. христианство проникло во все социальные слои римского общества. Мощная организация, общественные связи, земельные владения и богатства, накопленные к этому времени, делали христианскую церковь силой, с которой власти не могли не считаться. Тем более что и сама церковь теперь стремилась к сближению с государством.

Тенденции эти наметились давно. Уже в посланиях апостолов (I—II вв.) появляются призывы: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом... как Христу», «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от бога».

Эта готовность церкви освятить слабеющую императорскую власть и весь строй империи авторитетом христианского бога не могла не быть услышана.

Император Константин в начале IV в., стремясь укрепить единство империи и свою власть, прекратил преследование христиан и дал христианству права легальной религии. А в последнее десятилетие IV в., при императорах Грациане и Феодосии I. христианство получило привилегии единственной государственной религии. Остатки дохристианских языческих культов преследовались. Имущество старых храмов было конфисковано или разграблено, статуи богов низвергнуты, жертвоприношения им запрещены. Знаменитая статуя Виктории — богини Победы, символ старого римского духа и государственности, была удалена из сената. В 394 г. император Феодосии I специальным декретом упразднил как один из последних оплотов язычества знаменитые олимпийские празднества — олимпиады. Христианство распространилось по всем районам империи и вышло за ее пределы.

Христианская церковь сделалась опорой и союзником гибнущего рабовладельческого государства.

Помпеи — один из многочисленных городов древней Кампании, самой плодородной и красивой части Италии. Город Помпеи был основан в VI в. до н. э. Он занимал 66 га, население его составляло 12— 20 тыс. человек. Сердцем Помпеи являлся форум (центральная площадь) с храмами Юпитера и Аполлона, торговыми зданиями. Для защиты от дождя и солнца вокруг форума располагались крытые галереи — портики. В городе было два театра (большой и малый амфитеатры), где устраивались бои гладиаторов, были бани (термы), водопровод. Возвышались храмы богам. На хорошо вымощенные улицы выходили лавки, многочисленные мастерские, харчевни. Поднимавшийся над городом вулкан Везувий, который считался в то время потухшим, придавал городскому пейзажу величественную красоту.

В 63 г. н. э. сильное землетрясение причинило городу большой ущерб. Но разрушения были устранены. А через 16 лет после землетрясения, в 79 г. н. э., Везувий внезапно проснулся. На рассвете он зашевелился, а после полудня началось извержение. Большинство жителей спаслось бегством. По подсчетам ученых, во время катастрофы погибло не более 2000 жителей. Город засыпали кусочки пемзы и семиметровый слой пепла. Постепенно память о погибшем городе стерлась.

Систематические раскопки города начались в 1748 г. Но велись они хищнически: из развалин извлекали ценные предметы и памятники искусства, остальное оставляли или разрушали, часто даже не сделав чертежей и рисунков.

В 1863 г. раскопки Помпеи возглавил выдающийся итальянский археолог Джузеппе Фиорелли. Он работал по строго продуманному плану. Раскапывая целые кварталы и улицы, он тщательно сохранял все добытые вещи, будь то изделие из золота, прекрасная статуя или простой глиняный сосуд, обуглившийся хлеб. Фиорелли заботливо восстанавливал недостающие части зданий, укреплял непрочные стены, сохранял вещи на тех местах, где они были найдены, в то время как прежде их перевозили в музеи.

В пепле и лаве на месте, где находились тела погибших, остались пустоты, точно воспроизводящие контуры лица, тела, платья. Фиорелли предложил заливать эти пустоты гипсом, и таким образом были получены точные слепки погибших жителей древних Помпеи.

В настоящее время раскопано более ³/₅ территории Помпеи. Уже можно пройти по главным улицам города, по форуму, зайти в лавки, мастерские, храмы, побывать в помпейских театрах и термах, приобщиться к самым сокровенным сторонам жизни древнего римлянина.

Без этого города наши знания об античной древности были бы неизмеримо меньше, суше, абстрактнее.

Варвары надвигались со всех сторон и то и дело переходили рубежи Римской империи. А внутри все выше поднимал голову воинствующий фанатизм христиан, их стремление силой подавить все прочие религии. Добродетелью стали нетерпимость и пренебрежение к культурным ценностям. Сыновья народов, славных древней культурой, — египтяне, греки, римляне, сирийцы, обратившись в христианство, разрушали здания редкой красоты, жгли библиотеки, разбивали статуи.

В городах, где некогда процветали науки, царило запустение. В эту пору юноши, в которых не заглохла жажда знаний, устремлялись в Александрию. Здесь уже несколько десятилетий Гипатия, дочь Теона, преподавала философию и математику. Уже одно это вызывало подозрения. В церквах нередко молили господа обрушить гнев на «математиков, колдунов и прочих злодеев».

С таким же блеском, как лекции по философии и геометрии, читала Гипатия о Гомере или греческих трагиках. По общему мнению, она превосходила всех современных ей философов. В школе Гипатии занимались выходцы из разных стран. Рядом с христианами сидели язычники. Бывших ее учеников можно было встретить и на епископской кафедре, и при императорском дворе.

Среди епископов шла жестокая борьба за власть. Правильными объявлялись те богословские учения, приверженцы которых брали верх. Князья церкви рвались к мирскому могуществу и хотели подчинить себе все. В Александрии Кирилл, силой захвативший епископский престол, враждовал с префектом Орестом.

Гипатия не вмешивалась в эти распри. Но Кириллу было известно, что она осуждает его беззакония. Он давно с неприязнью взирал на успехи ее школы. Когда покорность церкви и презрение к наукам почитались благом, само существование Гипатии, провозглашающей непреходящую ценность знания, Кирилл воспринимал как вызов. Светоч науки? Кирилл полагал, что загасить его в Александрии будет полезно во всех отношениях.

...Гипатия возвращалась домой в носилках. Неподалеку от церкви, стоявшей у моря, дорогу ей вдруг преградили монахи. В руках у них были камни, палки, куски черепицы, острые раковины.

Гипатию стащили с носилок и поволокли в церковь. Били ее с исступлением, били, когда она давно уже была мертвой.

Убийство Гипатии, по словам летописца, «угасило вражду» между Кириллом и Орестом. Префект решил, пока не поздно, признать себя побежденным. Кирилл стал безраздельным властителем Александрии.

Это произошло в 415 г., в марте, во Время великого поста. Кирилл Александрийский до сих пор занимает весьма видное место среди христианских святых.

У различных народов существовали мифы, повествующие о добрых богах, которые каждый год погибают, но вскоре чудесным образом оживают.

В Египте рассказывали о гибели бога плодородия Осириса, научившего людей сеять злаки и выращивать виноград. На него напал родной брат Сет, жестокий бог пустыни, и разрубил его тело на четырнадцать частей. Жена убитого бога Исида собрала эти останки. Прячась от Сета в болотах, она родила сына по имени Гор (божество солнца), который вырос, победил своего дядю Сета и воскресил отца.

В Вавилонии утверждали, что богиня плодородия Иштар спустилась в подземный мир за своим возлюбленным — безвременно погибшим юным Таммузом (божество весны). Наконец, по требованию богов царица подземного мира освободила Иштар и Таммуза, тогда на земле наступила весна, и вся природа ожила. О другом вавилонском боге — Мардуке рассказывали, что он умирает и воскресает ежегодно. Финикияне ежегодно отмечали траур по богу Адонису, убитому кабаном, а с наступлением весны праздновали его воскресение.

Эти верования перешли н к грекам, объявившим Адониса возлюбленным самой Афродиты, богини красоты и любви. Богиня, рассказывалось в мифе, долго искала тело Адониса, и найденный ею юный бог чудесным образом ожил. В других греческих мифах рассказывалось о том, как дочь богини плодородия Демет-ры по имени Персефона была похищена подземным богом Гадесом (Плутоном). Женившись на ней, он согласился отпускать юную богиню каждый год (опять-таки весной) на землю, к ее матери.

Много общего с этими представлениями имеет христианское учение о боге, добровольно идущем на смерть для спасения людей и потом воскресшем. Рассказы о распятом на кресте Иисусе Христе отчасти сложились под влиянием мифов об Осирисе, Таммузе и Адонисе.

Почему же возникли такие сходные религиозные верования о смерти и воскресении доброго божества? Первоначально эти мифы возникают, как правило, у земледельческих народов и являются фантастическим объяснением непонятных явлений природы. Произрастание зерна и появление плодов на деревьях связывали с воскресением доброго бога, приносящего людям пищу. Священнослужители различных религий энергично поддерживали предания о страданиях божества. Боги-страдальцы превращались в образец для людей.

В раннем христианстве учение о неизбежности и необходимости страдания легло в основу этики. В обстановке глубокого и безысходного кризиса Римской империи такой призыв к мученичеству, открывающему путь к спасению, находил широкий отклик и способствовал успеху новой религии.