Культура дохристианской Скандинавии

Введение

Глава 1 Традиции и верования

1.1 Верования

1.2 Традиции, связанные с рождением

1.3 Обучение и «моральный кодекс»

1.4 Погребальные обряды

Глава 2 Наука и искусство

2.1 Календарь

2.2 Навигация

2.3 Кораблестроение

2.4 Медицина

2.5 Литература. Поэзия

2.6 Руны

Заключение

Список использованной литературы

Актуальность данной работы этой работы обусловлена тем, для понимания истории какого-либо народа важно знать не только материальную, но и духовную сторону его жизни. Долгое время роль менталитета недооценивалась многими учёными, а ведь используя только материалистический подход, порой трудно объяснить некоторые исторические явления. К тому же это приводит к неоправданному умалению значения достижений древних людей; к тому, что их культура представляется многими исследователями как «примитивная». При этом не учитывается сама разница между мировосприятием древних и современных людей. В последние годы стали появляться хорошие работы, в основе которых лежит рассмотрение именно менталитета, но они в основном посвящены цивилизациям Древнего Востока. Специальных работ, посвящённых духовной культуре дохристианской Скандинавии, по крайне мере, на русском языке, нет. Всё это обуславливает актуальность данной работы.

Прежде всего, следует сказать о том, что подразумевается под понятиями «культура» и «дохристианская Скандинавия».

«Культура (от лат. Cultura - возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание), исторически определённый уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а так же в создаваемых ими материальных и духовных ценностях … В более узком смысле - сфера духовной жизни людей. Включает в себя предметные результаты деятельности людей … а так же человеческие силы и способности, реализуемые в деятельности (знания, умения, навыки, уровень интеллекта, нравственного и эстетического развития, мировоззрения, способы и формы общения людей)», [1] - сообщает нам Большой Энциклопедический Словарь.

В данной работе понятие «культура» будет использоваться в узком смысле слова, то есть обозначать духовные и интеллектуальные ценности, созданные человеком.

Теперь определим место дохристианской Скандинавии во времени и пространстве. Скандинавия включает в себя Скандинавский полуостров, остров Исландия, полуостров Ютландия, а также окружающие их мелкие острових мелкие островхронологических рамок, то нижняя граница - это заселение Скандинавии в III-II тысячелетиях до н. э.. Здесь нужно отметить, что в основном приводимая информация относится к IX - XII вв., но следует помнить, любая культура формируется не год и не два, а века и тысячелетия. Верхняя граница рассматриваемого периода - это конец XII века. К этому времени была завершена христианизация Скандинавии. [2]

Что касается историографии данного вопроса, то существует не очень много научных работ на русском языке, посвященных теме дохристианской Скандинавии, тем более отдельно её культуре (о чём говорилось выше). С переводной литературой дела обстоят не намного лучше, большая её часть - лишь научно-популярные издания, изображающие скандинавов дохристианской эпохи людьми с весьма примитивным уровнем развития во всех смыслах.

«До времён Карла Великого северные страны составляли почти совершенно замкнутый мир, о котором только немногие отрывочные известия и сказания доходили до сведения римлян…», пишет А. Стриннгольм, крупный шведский скандинавист. Что уж тогда говорить о более древних временах… К источникам средневековой эпохи относятся как хроники континентальной Европы, так и саги самой Скандинавии.

Среди великолепных работ по данной теме следует отметить монографию «Походы викингов» вышеупомянутого Андерса Стриннгольма. А. Хлевов, научный редактор русского издания этой работы, пишет в предисловии следующее: «Вплоть до появления в 1950-1970-х гг. книг М.И. Стеблин-Каменского, А.Я. Гуревича, Г.С. Лебедева, посвященных истории викингов, «Походы викингов» издания 1861 года оставалось единственным серьезным и всеобъемлющим историческим исследованием на русском языке». [3] В этой поистине классической работе описывается как культурная, так и политическая жизнь Скандинавии эпохи викингов (VIII-XII вв.).

Хотелось бы упомянуть энциклопедию «Викинги: набеги с севера», вышедшую в серии «Исчезнувшие цивилизации». Она прекрасно иллюстрирована, в ней представлено огромное количество археологических находок. Большая часть книги посвящена битвам, торговле, колонизаторской деятельности; однако при чтении нередко создается впечатление, что автор (имя которого, кстати, нигде не указано…) считает культуру дохристианской Скандинавии примитивной. Бросается в глаза приверженность «норманнской теории»: «Начиная с Рюрика и вплоть до сына Ивана Грозного Фёдора, эти скандинавы правили самой крупной средневековой державой Европы - Россией». [4] К тому же, как и в большинстве подобных изданий, здесь почти нет сведений о духовной жизни народа.

В научно-популярной серии «Знак вопроса» вышла брошюра В.И. Щербакова «Где жили герои эддических мифов?». Автор рассматривает вопрос происхождения скандинавской культуры, опираясь на сказания и археологические данные. Следует отметить, что ни одна из других имеющихся в наличии работ точке зрения Щербакова не противоречит.

Среди отличных научно-популярных работ стоит отметить очерк М. Семёновой «Я расскажу тебе о викингах», опубликованный в сборнике «Викинги». В данной работе - подробное описание быта и, что особенно важно, менталитета скандинавов той эпохи. Причём следует отметить интересный подход М. Семёновой к повествованию, она пытается показать мировоззрение скандинавов как бы «изнутри».

Цель данной работы - рассмотреть культуру дохристианской Скандинавии, показать её особенности.

Задачи работы - рассказать о духовных ценностях и интеллектуальных достижениях скандинавов дохристианской эпохи: об их навигаторском и кораблестроительном искусстве, о поэзии и о знаменитых скандинавских рунах, о знаниях в области медицины и астрономии; и, конечно же, о традициях и верованиях, о том, как они мыслили и как воспринимали мир.

Работа состоит из двух глав. Первая посвящена духовной жизни скандинавов дохристианского периода, их мировоззрению, верованиям, и некоторым традициям, а вторая глава посвящена научным знаниям, практическим умениям и поэтическому искусству скандинавов.

Для скандинавов рассматриваемого периода был характерен религиозно-мифологический тип мышления (в историческом, но не философском понимании этого термина). Можно провести некоторую параллель между подобным мировоззрением и пантеизмом, который представляет божество как бы «растворённым» в природе, а не стоящим «над» природой. Стриннгольм пишет об этом следующее: «Народы, в своём младенчестве не постигая законы природы и внутренней связи между предметами, всегда подозревали участие живых существ везде, где замечали действующие силы, и олицетворяли природу. И древние норманны, подобно пифагорейцам [5] наполняли весь мир особенными духовными сущностями». [6]

По представлениям скандинавов, существовало девять миров, в каждом из которых были свои обитатели. Человеческим чувствам доступен только один из них - Мидгард, «средний город», мир людей. Он находился в центре, между остальными восьмью мирами. Поэтому «духовные сущности» всех миров могли проявляться в жизни обитателей Мидгарда. Присмотримся к этим мирам внимательнее, чтобы понять, какие существа и сущности окружали скандинава-пантеиста.

Непосредственно над Мидгардом находится Льюсальвхейм - мир светлых альвов-эльфов, прекрасных существ.

Над Льюсальвхеймом находится Асгард, «город асов», верховных скандинавских богов, о которых ещё будет сказано ниже.

Сразу под Мидгардом расположился Свартальфхейм, «дом чёрных альвов»: «тёмные же альвы - чернее смолы [7]».

Ещё ниже находится Хельхейм - дом Хель, богини смерти и возрождения (о второй её «функции» многие исследователи, к сожалению, часто забывают).

К востоку от Мидгарда находится Йотунхейм - страна инеистых великанов, духов мороза. На севере находится Нифльхейм - царство холода. Здесь нет живых существ. К западу от Мидгарда расположен Ванахейм - «дом ванов» - божеств, покровительствующих плодородию, погоде и т. д. На юге находится страна огня - Муспельхейм. Отсюда, согласно преданиям, выйдет огненный великан Суртр, который сожжёт дотла миры в день Рагнарёк. Можно предположить, что прототипом этого образа был некий природный катаклизм [8] (произойти он мог ещё до разделения индоевропейцев - здесь можно вспомнить, например, греческую титаномахию [9]).

Вот что пишет о связи между образами Нифльхейма и Муспельхейма и катаклизмом В.И. Щербаков: «После этого (катаклизма - прим. автора) ледник начал стремительно таять, можно полагать, из-за погружения некоторых островов на дно океана и изменения направления Гольфстрима, который устремился к берегам Скандинавии, растопляя тысячелетние льды. И об этом помнит «Эдда»! В мифах прямо говорится о ледовом панцире и жаркой спокойной стране на юге. Интересно, что тогда, до катаклизма, атмосфера была более спокойной, и обмен тепла был минимальным - лютый холод на севере и неослабевающая жара на юге. И об этом рассказано в скандинавских мифах!

Отметим теперь, что катаклизм, или потоп, о котором говорят мифы многих народов, был первопричиной переселения племен на освободившиеся от льдов территории. Это переселение шло несколькими волнами - естественно, с юга и юго-востока. Процесс длился тысячелетиями. И об этом, как явствует из «Эдды», помнили древние люди, современники великанов, карликов и богов!» [10]

Теперь стоит сказать поподробнее собственно о скандинавских богах. Сведения взяты из «Geschichte von Daenemark» («История Дании») Дальмана - отрывки этой работы помещены русским переводчиком в приложениях к «Походам викингов» А. Стриннгольма [11].

Один явился в мир, еще до него существовавший. Ему покорились божественные силы ваны, кроткие существа, подобные Ньерду, Фрейру и Фрейе, оставшиеся от прежнего мира: все они присоединились к толпе детей Одина (Здесь идёт речь о реальном приходе реального Одина. Щербаков указывает примерную дату этого события - это III-II в. до н. э. - прим. автора). Супруга Одина -- Фригг, из племени великанов, купленная им, по обычаю людей, за деньги. Сильнейший из сыновей Одина -- Тор, на самом севере, особливо в Норвегии, не уступающий отцу в могуществе, уважаемый финнами и, кажется, добровольно признавший себя сыном Одина (Тор - более древний, чем Один, образ - прим. автора). Тор ездит по воздуху на военной колеснице, держит в железной перчатке тяжелый молниеносный молот, Мьёлльнир, машет им и производит гром. Тор - самый сильный бог: он всегда странствует, наблюдает за мироправлением отца, везде ищет великанов и чудовищ, между тем как однорукий Тюр разжигает между людьми войну -- но победу дает Один. Ещё один сын Одина - прекрасный Бальдр, бог весны и добра. Хермод Быстрый, также сын Одина, есть вестник богов. Кротки силы природы под властью ванов, потому что Фрейр располагает ненастьем и ведром и ниспосылает плодородные годы: его сын, Ньерд, дает пловцам попутный ветер и бурю; дочь Ньерда, Фрейя, богиня красоты, ездит на колеснице, запряженной двумя кошками. Но помимо этих существ есть еще и Локи - заклятый враг асов. Дети его: Хель, которой обитель - бедствие, а оружие - голод; волк Фенрир, при обуздании которого Тюр лишился руки; змей Йормундганд, усмиренный Тором и обвившийся вокруг Вселенной. Стоит обратить внимание на образ могучего Бога-Воителя, поддерживающего мировой порядок и победившего Змея. Здесь видна прямая аналогия с воспеваемым гимнами Ригведы владыкой грозы и дождей Индрой, который «убил Вритру, самого страшного врага» - «перворожденного из драконов». [12]

В качестве вывода по этому вопросу приведу слова Гейера (переводившего работу Стриннгольма на немецкий язык): «Зная восточную мифологию, никто не усомнится, что северная религия ведёт своё начало с востока [13], но никто не станет отвергать, что выражаемое в ней поклонение природе совершенно согласно с тем, что заметил Тацит у древних германцев. Это поклонение, как и у них, в своём роде самобытно и заключает в себе воззрение на непрочность видимого мира. Отсюда та глубокая идея бессмертия, которую ещё греки и римляне замечали у северных народов». [14]

«Изучение древних сказаний и, более того, наблюдения за жизнью различных племён, обитающих в труднодоступных районах Земли, подвели учёных к странному, на современный взгляд, выводу: в условиях родового строя родственниками не рождаются». [15] Новорожденный должен был «доказать», что он - свой, что он является потомком своего рода. Ведь беременной женщине угрожало множество магических опасностей. Например, считалось, что злые силы могут похитить будущего ребёнка прямо из чрева матери и заменить его своим детищем - злобным созданием.

Считалось также, что при родах нарушалась граница между этим и потусторонним мирами, и в образовавшийся «пролом» могли проникнуть злые духи, поэтому роженицу старались оградить от магических опасностей.

Чтобы оценить новорожденного, его показывали предводителю рода, который решал, «оставить ребёнка или «вынести» и покинуть где-нибудь в ямке на волю стихий, диких зверей и милосердных прохожих». [16] Этот обычай часто приводится в качестве примера «жестокости язычников». Но следует отметить, что исход дела определялся скорее не магическими, а экономическими обстоятельствами. Детей могли «выносить» во время жестокого голода, когда нужно было прокормить хотя бы воинов и самих кормильцев; да и то, делалось это исключительно редко и не считалось нормой, как иногда считают.

Скандинавы, живущие в суровых природных условиях, с детства начинали овладевать боевыми умениями, навыками обработки земли, ведения хозяйства и так далее. Чему именно обучались скандинавские дети, мы можем прочитать в «Походах викингов» А. Стриннгольма: «Самое воспитание приготовляло из юношей древней Скандинавии храбрых людей. Воспитываясь среди оружия, ребёнок рано приучался обращаться с ним и убивать зверей в лесах. Охота и другие упражнения, развивавшие крепость и гибкость членов, мужество и бодрость духа, принадлежали к числу развлечений, особенно любимых детьми и молодыми людьми». [17]

Состязались в прыжках с гор, прыганье через рвы, ручьи, лошадей; при этом с тяжестями в руках и на теле. «Саги упоминают о таких людях, которые быстрым прыжком в сторону уклонялись от стрелы или брошенного копья, не успев отразить эти оружия щитами, или, окруженные врагами, перескакивали через них и таким образом спасались, или, наконец, избегали их смелым прыжком с крутизны». [18] Далее А. Стриннгольм приводит примеры из саг, где упоминается это искусство.

На занятия физическими упражнениями жителей Скандинавии вдохновляла сама природа, с её горами, льдами и снегами. Обучались также ходьбе на лыжах и коньках (их изготавливали из кости).

Разумеется, занимались и упражнениями с мечом, а то и с мечами, а так же метанием топоров и стрельбой из лука, добиваясь впечатляющих успехов.

Девочек матери учили вести хозяйство - готовить еду, ухаживать за скотом; прясть, ткать и шить. Кроме того, некоторые девушки учились понимать и использовать руны - письмена, обладавшие огромной сакральной силой. Рунам будет посвящён отдельный параграф данной работы, а пока отметим, что к помощи рун прибегали в самых разных ситуациях, они являлись неотъемлемой частью магии скандинавов. Поэтому те, кто умели владеть рунной магией (а это были в основном женщины), пользовались уважением и авторитетом.

Следует отметить, что скандинавы ценили не только практические умения. Огромное значение для них играли и такие моральные качества, как гордость, благородство, верность, мужество и особенно - честь. Идея чести красной нитью проходит сквозь все скандинавские саги и сказания.

Вот что мы читаем в книге «Викинги: набеги с севера»: «В моральном кодексе викингов [19] центральное место занимал «drergeskapur». Это понятие включает целый ряд качеств, которые считались обязательными как для общества в целом, так и - в особенности - для тех, кто мог прослыть героем в глазах своих соотечественников. Самоуважение, честь, безупречная репутация ставились превыше всего, а строиться они могли лишь на прочном основании беззаветной верности семье и товарищам. Все стороны жизни определялись обычаями; обычаями гостеприимства и подношений, клятв и мщения, добрых дел на благо общества, таких, как строительство мостов или храмов.

Вожди были обязаны демонстрировать мужество, стойкость, верность друзьям, правдивость, красноречие и тягу к жизни наряду с готовностью бесстрашно и без колебаний встретить смерть. Все эти качества, и бесчисленное множество других, нашли отражение в древней скандинавской поэме «Havamal», что в дословном переводе означает «Слово Высшего». В поэме изложен весь кодекс поведения эпохи викингов, от простых нравоучений до рассуждений о подлинном смысле вечной славы. …

Высшим понятиям кодекса чести посвящены заключительные строфы поэмы, связывающие воедино безупречную репутацию при жизни с почетной участью пасть смертью храбрых, проявив себя героем: «И скот падет, и близкие уйдут, все люди смертны; но не умрет доброе имя достойных. И скот падет, и близкие уйдут, все люди смертны; я знаю, лишь одно бессмертно: слава великих дел» [20].

Тот, кто бросал тела товарищей без внимания, подвергался по исландским законам опале. [21]

Зато трупам врагов никакого «пособия» не оказывали, оставляя их на съедение волкам и воронам.

В уход за усопшими входили также умывание им головы и рук, расчесывание волос и подстригание ногтей. Последний обычай связан с поверьем, что короткие ногти умерших доставляли материал для Нагльфара - корабля, на котором поплывёт исполин Хрюм в день Рагнарёк.

Покойника не оставляли на ночь в доме, а выносили не через дверь, а через специально разобранную стену или проделанный под ней подкоп. Это объяснялось тем, «всякий покойник казался неприятным гостем». [22]

Вместе с хозяином хоронили рабов и любимых животных, с погибшим мужем хоронили его жену. Причём это было своего рода долгом любви, так, жёны не хотели расставаться с мужьями и на том свете, рабы желали занять место рядом с хозяином, потому что в этом случае они попадали на его небо. Скандинавы не боялись смерти. То, что для современного человека может показаться, по меньшей мере, странным, для людей дохристианского времени было вполне нормальным и логичным (всё-таки следует учитывать разницу в менталитете).

Что касается собственно обряда погребения, то существовало три их варианта: сожжение, погребение под курганом и отправка покойника на судне по воде. М. Семёнова так объясняет этот обычай: «…практически в каждой религии упоминается водная преграда, которую путешествующему в мир иной следует преодолеть … вот почему умершему было весьма желательно иметь с собой в загробном путешествии надёжное «плавсредство».» [23] Позднее, когда появился обряд сожжения, иногда эти два стали вида соединять: покойника помещали на судно, поджигали его и отпускали плыть по реке или в море. Сам обряд сожжения, вероятно, имеет восточные корни - вспомним культ огня у иранцев, обряд трупосожжения у индийцев…

Зачатки астрономии скандинавы принесли с собою с востока. Об этом свидетельствуют схожие сюжеты мифов, где посредством аллегорий передаются знания по астрономии. Знамениты строки стихотворения «Речи Гримнира», где говорится, что в день Рагнарёк из 540 врат Вальхаллы выйдет по 800 эйнхерий (павших воинов, ныне живущих в Вальхалле). То есть всего получается 432000 воинов. Это число упоминается во многих древнейших восточных преданиях. Более того - оно связано с прецессией весеннего равноденствия. Очень интересные выводы из этого делает Г. Хэнкок в книге «Следы богов». [24]

Что касается собственно скандинавского календаря, то эти сведения мы находим у А. Стриннгольма. «Они имели понятие о долготе солнечного года и необходимости високосных дней. Год разделялся на две половины: зимнюю и летнюю и считался с начала зимы, по древнему баснословному учению, что тьма и холод древнее света и тепла, а исполины [25] древнее асов, оттого и зима считалась старше лета». [26] Год состоял из 364 дней. Это число делилось на 52 недели, или 12 месяцев. Неделя состояла из 7 дней (52*7=364), а месяц - из 30 дней, причём в конце года добавлялось ещё четыре ночи (12*30+4=364), так как годы, как и дни, считались по ночам.

«Они заметили по течению солнца, что лето всё дальше уходит от весны. Но от чего это - не знали. Им неизвестно также было, как поступали прежде в таком случае. Торстейн Сварте из Брейдафьорда предложил прибавить ко всякому седьмому лету по целой неделе и посмотреть, что будет. Предложение принято: по совету лагмана Торкеля и других разумных людей, определено было на будущее время считать год в 365 дней, а високосный, через три лета - четвёртый, в 366». [27]

Время дня скандинавы определяли по сторонам небосклона и ежедневному движению солнца. Небосклон делился на четыре главных и четыре побочных стороны, и они имели общее название - осьмины. Главными осьминами были восточная, южная, западная и северная, побочными - юго-восток, юго-запад, северо-запад и северо-восток. Все они имели свои собственные названия (Стриннгольм их перечисляет). По этим сторонам день делился на 8 частей, каждая из которых, в свою очередь, делилась пополам - итого каждый день состоял из 16 частей.

Каждый день недели также имел своё название, эти названия были связаны с именами богов (причём такая закономерность характерна не только для скандинавов, но и для греков, римлян и индийцев - что в очередной раз доказывает общность их происхождения).

А названия месяцев были связаны уже не с именами богов, а с погодой, с природными явлениями и занятиями людей в соответствующую пору.

Наконец, следует назвать известного исландского астронома Одди. Вот что пишет о нём М. Семёнова: «Около 1000 года Одди изложил результаты своих наблюдений в виде цифровых таблиц; современные исследователи признают его одним из «величайших астрономов, каких знает история», и указывают, что «точностью своих расчётов он значительно превосходил современных ему средневековых учёных».» [28] Упоминает его и Стриннгольм: «Около 1000 года жил в Исландии некто Одд, который благодаря преданиям предков и собственным наблюдениям прекрасно ознакомился с небесным сводом: его астрономическими указаниями руководились при составлении христианского календаря. Он прозван был Звёздным Оддом». [29]

В жизни скандинавов море всегда играло огромную роль. В какой-то мере оно являлось для них вторым домом. Люди, за множество поколений привыкшие к скудости земли (в современной Норвегии, например, только 3% территории пригодны для сельского хозяйства) и щедрости океана, «действительно могли сказать о себе знаменитыми словами оперной «Песни Варяжского гостя» (имеется в виду гость из Северных Стран): «Мы в море родились, умрём на море!» Они с детства обучались управляться с вёслами и парусом, делать любую работу на корабле». [30]

«Когда пишут о навигационных познаниях викингов, обычно начинают с того, что у них не было ни компаса, ни хронометра, ни иных «жизненно важных» приборов, - и как только, мол, плавали?» [31]

М. Семёнова обращается к изысканиям этнографов, изучавших другой «морской народ» - полинезийцев. Вот что она пишет: «Капитаны парусных каноэ, точно также не оснащённых ни компасом, ни хронометром, оказались способны с высокой точностью проложить курс, указать местоположение судна и направление на тот или иной остров! Потрясённые учёные начали допытываться, как же им это удаётся. Выяснилось, что темнокожие мореходы в набедренных повязках, не привыкшие доверяться приборам и картам, УМЕЛИ ЧИТАТЬ САМО МОРЕ, словно открытую книгу. По тонким нюансам в форме волн они легко определяли, в какой стороне берег, есть ли подводное течение, и если да, то какой силы. Свечение морской воды указывало им, где проливы, а где суша. Они знали десятки приметных звёзд, и в каком порядке одни заходят, а другие восходят…

Отказывать викингам в подобных познаниях нет никаких причин». [32]

Далее Семёнова упоминает Звёздного Одди и приводит ещё одно свидетельство того, что викинги были прекрасными знатоками моря.

«Один норвежский мореплаватель IX века - звали его Оттар - обогнул Скандинавию с севера и добрался до Белого моря. Его рассказ об этом путешествии написал английский король Альфред, которого Оттар впоследствии посетил. Так вот, современные учёные подвергли рассказ Оттара подробному анализу и сделали вывод: викинги догадывались о вихревой природе циклонов, по крайней мере, великолепно знали, каким образом при прохождении циклона меняется направление ветра. И вовсю пользовались этим к своей выгоде. В частности, у северного побережья Норвегии в IX веке, как и теперь, господствовали северные ветры. Они сильно мешали кораблю Оттара продвигаться вперёд. В принципе, путешественники могли бы пробиться на вёслах, но предпочли сэкономить силы. Они простояли на якоре несколько дней, дожидаясь с Атлантики очередного циклона, который и помог им преодолеть трудный участок пути!» [33]

В заключение - интересный факт: в «Набегах с севера» есть рассказ о том, как в современной Скандинавии реконструкторы построили три корабля по древним чертежам. Все они были оснащены навигационными приборами, дизельными двигателями(!) и каютами. На одном из них дважды пересекли Атлантику, а два других присоединились к плаванию уже у норвежского берега… Но после этого все они попали в шторм, и два драккара затонули (экипаж удалось спасти). «Сколько же таких кораблей тонуло во времена викингов, когда не было такой техники, как сейчас?!» - восклицает автор. Ответим вопросом на вопрос: а стал бы народ мореходов плавать на кораблях, две трети количества которых тонут, как это случилось с современными «драккарами»?! Маловероятно.

Тем не менее, ладьи-драккары - своего рода «визитная карточка» викингов. Следовательно, в искусстве навигации древние скандинавы как минимум не уступали современным.

Корабли викингов можно подразделить на две основные категории: одни предназначались для набегов и походов, другие - для перевозки грузов. Боевые и походные корабли были лёгкими и узкими, что обеспечивало их быстроходность, с отверстиями для вёсел вдоль бортов. Легко убираемые паруса позволяли гребцам быстро приниматься за дело, если требовалась повышенная маневренность судна. Грузовые корабли (кнорры), напротив, были широкими, с высокими бортами и фиксированной мачтой [34].

К военным судам относились аски (вмещавшие до ста человек), шнеки (отличались скоростью), шюты (лёгкие и быстрые, предназначенные для разведки) и драккары - большие, прочные и великолепно украшенные. Своим названием они обязаны драконьей голове на корабельном носу и хвостообразной корме [35].

И боевые, и торговые корабли строили на основе единой технологии. Доски клали внахлёст и крепили к раме железными клёпками, а щели конопатили паклей из шерсти или растительных материалов. Корабли снабжались съёмной мачтой, на которой крепился прямоугольный парус. Чертежей, по которым могли бы конструироваться корабли, не найдено, так что скорее всего мастера заранее хорошо себе представляли, что и как делать, чтобы создать именно такой корабль с такими характеристиками, как требуется.

Стоит лишь добавить, что скандинавы не просто ценили свои корабли, а относились к ним как к живым существам, даже разговаривали с ними. И, конечно, корабли викингов, как и оружие, имели свои собственные имена.

А. Стриннгольм утверждает, что «скандинавы, кажется, не совсем были незнакомы с природой. Впрочем, эти сведения были не обширны. По духу и верованиям того времени, лучше прибегали к сверхъестественным средствам для врачебного пособия человеку, а не к силам природы. Для распознания внутренних болезней и целительных средств против них надлежало быть образованнее и внимательнее к действиям природы, более углубляться в её тайны, иметь более долговременную опытность, нежели сколько имели скандинавы» [36]. Семёнова же утверждает, скандинавы прекрасно знали свойства разных растений. Разумнее согласиться со вторым утверждением: не стоит умалять значение опыта, накопленного поколениями людей, живших среди природы и ощущавших себя её частью.

Далее Стриннгольм пишет, что лучше дело обстояло с излечением ран. Скандинавы с раннего возраста учились обращаться с оружием, поэтому неудивительно, что ещё в детстве, во время упражнений, они иногда получали травмы. В ещё большей степени это, конечно же, относилось к воинам. «Саги часто говорят о перевязке ран; когда же упоминают об искусных лекарях, то под этим именем надобно разуметь опытных, привыкших обходиться с наружными болезнями людей, также знакомых с врачебными пособиями, сохраняемыми природой в растительном царстве». [37] Употребляли мази и припарки из лекарственных трав.

Из хирургических инструментов использовались ножи и щипцы; а «способностью в хирургии» в основном славились женщины. Более спокойная и мирная жизнь женщины делала её более способной к занятию, требовавшему внимания, заботливости и ухода: всего этого меньше можно было ожидать от мужчины, при его военной деятельности. [38]

«Можно смело утверждать, что литература в Скандинавии выросла из древнеисландской литературы. Открытие и заселение Исландии явилось одним из результатов походов викингов. Известный исландский ученый Йоунас Кристианссон пишет: «На своих быстрых и прочных судах викинги пересекали моря, как молния, обрушивались на острова и побережье и пытались создать новые государства на западе - в Шотландии, Ирландии и Англии, на юге - во Франции и на востоке - на Руси. [39]

Но племена, населявшие эти земли, были настолько могущественны, что немногочисленные группы чужеземцев постепенно растворились среди местного населения, утратив свои национальные черты и язык.

Викинги могли продержаться лишь на тех землях, которые до их прихода не были заселены. Исландия осталась единственным государством, созданным в этот период викингами». [40]

Напрашивается вопрос - почему скандинавская литература связывается именно с «колонией» викингов - Исландией, а не с самим Скандинавским полуостровом, где скандинавов никто не ассимилировал, и где должен был бы находиться центр их культуры? Дело не в том, что в Исландии скандинавам никто не мешал сохранить свою самобытную культуру, а в том, что уже в христианское время к мифологическому и эпическому наследию в Исландии относились гораздо терпимее, чем на Скандинавском полуострове, где христианство насаждалась огнём и мечом, а памятники дохристианской культуры уничтожались ревнителями новой религии.

История исландской литературы, как, собственно, и история страны, насчитывает более тысячи лет.

Вся древнеисландская поэзия распадается на два вида поэтического искусства - эддическую поэзию и поэзию скальдов.

Эддическая поэзия отличается тем, что авторство ее анонимно, форма ее относительна проста, а рассказывает она о богах и героях, либо содержит в себе правила житейской мудрости. Особенностью эддических песен является их насыщенность действиями, каждая песнь посвящена одному конкретному эпизоду, и их краткость.

Во всем мире известны сказания о богах и героях, дошедшие до нас благодаря песням «Старшей Эдды». «Старшая Эдда» - это сборник мифологических и героических песен, сохранившийся в единственном списке - «Королевском кодексе», найденном а Исландии в 1643 году.

До недавнего времени этот пергамент хранился в Копенгагене, но в апреле 1971 года многие древнеисландские рукописи, по решению датского парламента, были переданы в Исландию, где в ее столице - Рейкьявике - был создан Институт рукописей Исландии, целью которого является способствовать распространению знаний о языке исландского народа, его литературе и истории. [41]

С темой исландской поэзии связано имя Снорри Стурлусона. Он собрал сказания «Старшей Эдды» и систематизировал их. Его работа получила название «Младшая Эдда».

Второй вид скандинавской поэзии - поэзия скальдов. «Искусство скальдов пользовалось великим уважением на Севере. Думали, что оно ведет начало от богов: асы называются слагателями песен (Liodasmidir); с ними, вероятно, явился на Север и поэтический образ выражения, Asamal, язык богов. В песнях глубокомысленного содержания сохранялись наследованные от предков понятия и предании о сотворении мира, о происхождении и борьбе сил природы, о первых временах земной жизни и борьбе богов и народа в его долгом странствии по выходе из прежней родины (как уже упоминалось, она находилась на юго-востоке. Например, по мнению В.И. Щербакова, родиной асов была Парфия [42] - прим. автора); в форму благородно простых песен облекались мудрые житейские правила, предлагавшие высшее благоразумие, богатую опытность и внимательное наблюдение свойств людей; в военных песнях прославлялись дела современных богатырей и увековечивались подвиги павших. Древнейший поэтический образ выражения был Fornyrdalag, размеренная, стройная речь, имевшая основанием рифменные буквы или аллитерацию, подчиненную правилам созвучия в начальных буквах некоторых слов. Почти все стихотворения скальдов разделены на строфы (Erendi, Visa), состоящие обыкновенно из восьми стихов или строк (Ord, Visuord); строфы подразделяются на две половины (Visa helmingr), a эти - на две части (Visa Fiordungr), из которых каждая составляет четверть строфы и содержит два стиха. Аллитерация состоит в том, что в двух рядом стоящих стихах встречаются три слова, начинающиеся с одинаковой буквы, Эти буквы называются рифменными и располагаются так, что третья, главная, занимает место в начале второго стиха, а первые две, побочные, помещаются в предыдущем, например:

Farved fagnadar Прощай, страна

Fold og heilla! Радости и счастья!

F - рифменная буква; в слове Fold она главная, в Farvel и fagnadar - побочная. Все рифменные буквы должны находиться словах с ударением: многие слова в двух рифмующихся стихах не могли начинаться с таких букв, по крайней мере, существительные с ударением на первом слоге». [43] Далее следует более ещё подробный анализ стихосложения.

«Живой стих, обилие и смелость картин, глубокое, сильное чувство, нередко какая-то величавость и прелесть отличают песни скальдов. Их воинственный размер, сильный и звучный от рифменной буквы, носит отпечаток военного духа самих поэтов и века их. Странные, обветшалые слова, неупотребительные в разговоре, оживали в их поэтическом языке, чтобы отличить его от вседневного и сделать торжественнее. Он, особливо в наиболее отделанной форме, замечателен картинными, смелыми описаниями лиц и предметов, взятыми из природы и баснословия. Удачный выбор описаний, изысканные, резкие выражения были главными условиями красоты и художественности в поэзии скальдов.

Так, например, небо называлось в баснословном языке череп Имира, труд или бремя карликов, шлем Вестри, Эстри, Судри и Нордри (востока, запада, юга и севера), земля - плоть или тело Имира, мать Тора, поросшая деревьями дочь Опара, невеста или супруга Одина, соперница Фригг; Ринд и Гуннлед, свекровь Сив, сестра Эдса и Дагса и т. д.; поэзия - кровь Квасира, корабль карликов, мед и море карликов, мед Одина и асов и т. д. В древней Бьяркамаль в трех строфах встречаются четырнадцать баснословных названий золота: основанием каждого служит целая басня. Число всех имен Одина, попадающихся в древних баснях и песнях скальдов, простирается почти до 200; каждый из других богов также имеет множество баснословных названий.

Изобретение таких взятых из природы описательных названий отдавалось на волю изобретательной способности и дарования скальдов. Некоторые из них можно поместить здесь: солнце называлось мировое пламя, катящийся шар, прекрасное светило дня, окно небесной тверди, воздушное пламя, небесный огонь, и т. д.; море - земля корабля и мореходцев, гнездо лебедей, обитель песчаных отмелей, морской травы, подводных камней, земля рыбачьих страстей, морских птиц, попутного ветра, пояс холодной земли, зыбкое лоно и т. д.; ветер - пагуба деревьев, губитель леса, паруса, корабельных снастей, смертоубийца, собака, волк; огонь - смерть леса и жилищ, солнце домов; корабль - медведь крученых канатов, лошадь морских королей и т. д.; война - буря, бряцание, шум оружия и т. д.; наступательное оружие, секиры и мечи, называются огнём крови или ран, также огнём Одина; мужчина описывался по его свойствам, занятиям, по охоте, оружию, кораблям или именам каких-нибудь его владений, также назывался по родам, от которых происходил или которых был родоначальником; он пробовал оружие (Reynir) и наносил смертельные удары (vidr), потому назывался Reynir и Vidr, но как Vidr означало и дерево, так же и Reynir было названием рябины, и скальды обыкновенно называли мужчину либо вязом и ясенем, либо рощей, либо другими мужеского рода именами деревьев и дополняли эти описания именами смертельного удара, корабля или имущества; мужчина назывался также именами асов и исполинов; последние были позорные, а имена эльфов в числе любимых. Женщина описывалась названиями напитков, которые подносила гостям … Её называли также именами драгоценных камней, потому что Steina sorvi называлось женское ожерелье; сверх того она описывалась названиями всех асиний, валькирий, норн и богинь, также исчислением её занятий, … или происхождения и всего того, что составляло круг её занятий.

Исчисление всех древних, частью изысканных и запутанных, описаний и поэтических имён, употребляемых тогдашними поэтами, могло бы быть предметом особенного сочинения». [44]

Скандинавы любили также пословицы: «Север начал рано собирать отрывочные изречения и житейские правила в большое целое, естественно, поэтическое». [45] Афористической поэзия отличалась от эпической, имея в каждой строфе по шесть строк вместо восьми. В качестве примера можно назвать упомянутую выше «Havamal» - наставления Одина своему народу (подробнее об этой поэме рассказано в параграфе о «моральном кодексе»).

Из всего вышесказанного следует вывод, что скандинавы имели богатейшую и величественную поэтическую традицию.

Слово runa значит «тайна». Рунами назывались и древнейшие письмена скандинавов, первоначально использовавшиеся только в магии; позднее их стали употреблять как алфавит. Как гласят сказания, людям секрет рун некогда поведал Один. Это указывают на весьма давнее, нисходящее в глубочайшую древность время, когда руны, как дар богов, употреблялись их потомками и жрецами, мудрейшими в народе.

«Не подвержено также никакому сомнению, что по мере того, как рунические буквы становились известнее и употреблялись для пособия памяти, ими пользовались лучшего сохранения законов в памяти граждан; лагманы, ежегодно обязанные публично читать законы, прежде всего напали на мысль с помощью письма сохранить их от забвения, как для себя, так и для потомства. … На употребление рун, как письмен, указывают также письмена Старшей Эдды, самые древние дошедшие до нас памятники баснословия и поэзии скандинавов. Руны чертились установительницами закона, норнами, обрекавшими на смерть воинов и возвещавшими чадам мира приговоры судеб». [46]

А. Стриннгольм отмечает сходство северных рун с древними письменами почти всех европейских народов, в частности с ионийской (древнегреческой) азбукой, указывая на сходство в начертании, значении и количестве букв. Причиной этого сходства он считает происхождение всех этих азбук от одного общего источника.

Далее Стриннгольм вновь говорит о связи скандинавской культуры с Азией: «…Везде встречаются нам указания, подтверждающие глубокую древность рун и их азиатское или фракийское происхождение; можно сказать, что северное сказание об Одине, как изобретателе рун, подобно греческому о Кадме, не без основания указывает на введение азбуки на Севере поселившимся там поколением богов [47] и жрецов, которые принесли туда разные искусства и художества и тем положили основание своему значению и власти». [48]

Ореол таинственности, окружающий руны во всех древних сказаниях, доказывает, что в древности руны считались тайным знанием. Подтверждает это и тот факт что оружие, сосуды, украшения, найденные во множестве в родовых курганах, не представляют никаких следов рун [49], они принадлежали к числу высших знаний, и эти знания были достоянием жрецов.

«Вафтруднир, мудрый исполин (Jatte), прошедший девять миров и в состязании с Одином высказавший свои знания о первобытных временах, о происхождении неба, земли и богов, о всеобщем конце, называл это баснословное учение: древние руны, руны богов и йотунов, и когда карл Альвис, также прошедший девять миров, дал ответ на все вопросы Тора о различных названиях неба, земли и других предметов у богов, людей и других существ, Тор изумлён был такой учёностью в знании древности, потому что никогда не видал такого множества древних рун в сердце одного человека». [50]

Упоминание прохождения девяти миров указывает на связь рун с мистериями: тайну рун знал посвящённый, то есть тот, кто прошёл все ступени посвящения - все девять миров.

Однако с укреплением контактов между Скандинавией и странами континентальной Европы (примерно с середины первого тысячелетия христианской эры) руны постепенно утрачивали своё сакральное значение, все больше и больше превращаясь в «письменность» в привычном значении этого слова.

[1] Большой энциклопедический словарь. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998 - с.607.

[2] История средних веков: Учебник для студентов ист. фак. пед. ин-тов / М.Л. Абрамсон, А.А. Кириллова, Н.Ф. Колесницкий и др. Под ред. Н.Ф. Колесницкого. - М.: Просвещение, 1980. - с. 279.

[3] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.8.

[4] Викинги: Набеги с севера / Пер. с англ. Л. Флорентьева. - М.: Терра, 1996. - с. 64.

[5] Любопытно, что идеи Пифагора оказали большое влияние на одного из представителей пантеизма в полном смысле этого слова - Джордано Бруно. Так что понятие «пантеизм» применимо и к дохристианскому мировосприятию. - прим. автора.

[6] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.509.

[7] Мифы и легенды народов мира / Сост. Н. Будур, И. Панкеев. - 2-е изд, испр., перераб., сокр., - М.: 2000. - с. 19.

[8] Многие учёные (В.И. Щербаков, Ч. Хэпгуд, Г. Хэнкок) сходятся во мнении, что произошёл он примерно 12 тысяч лет назад, о его причинах есть несколько гипотез. - прим. автора.

[9] Мифы и легенды древней Греции: пособие для учителей / сост. Н.А. Кун. - Йошкар-Ола: 1996. - с. 17.

[10] Щербаков В.И. Где жили герои эддических мифов? - М.: Знание, 1989. - 48 с. - (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Знак вопроса»; № 9)

[11] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с. 707.

[12] Литература древнего Востока. Иран, Индия, Китай (тексты) / авторы-сост. Ю.М. Алиханова, В.Б. Никитина, Л.Е. Померанцева. - М.: Изд-во МГУ, 1984. - с.47.

[13] О восточных корнях скандинавской культуры существует несколько теорий, но это - тема отдельной работы, поэтому здесь эти теории упоминаются поверхностно. - прим. автора.

[14] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с. 711.

[15] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 425.

[16] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 426

[17] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.424.

[18] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.424.

[19] Ещё одна неточность в этой книге: не все скандинавы являлись викингами (см., напр., «Викинги» М. Семёновой). Говоря вкратце, викинги - это профессиональные воины. А приводимый здесь «моральный кодекс» распространялся на скандинавов вообще, а не только на воинов. - прим. автора.

[20] Викинги: Набеги с севера / Пер. с англ. Л. Флорентьева. - М.: Терра, 1996. - с. 35

[21] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.688.

[22] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.689.

[23] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 556.

[24] Хэнкок Г. Следы богов. В поисках истоков древних цивилизаций: пер. с англ. - М.: 1998 с.

[25] То есть инеистые великаны - йотуны, с которыми сражались асы - прим. автора.

[26] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.474.

[27] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.474.

[28] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 588.

[29] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.481.

[30] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 418.

[31] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 587.

[32] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 588.

[33] Викинги: Сб. / М. Семёнова. - М.; СПб.: 2001. - с. 589.

[34] Викинги: Набеги с севера / Пер. с англ. Л. Флорентьева. - М.: Терра, 1996. - с. 14.

[35] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.591.

[36] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.483.

[37] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.483.

[38] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.486.

[39] Логично, что исландский автор придерживается «норманнской теории». Вот только походов викингов на Руси реально не было. - прим. автора.

[40] Мифы и легенды народов мира / Сост. Н. Будур, И. Панкеев. - 2-е изд, испр., перераб., сокр., - М.: 2000. - с. 9.

[41] Мифы и легенды народов мира / Сост. Н. Будур, И. Панкеев. - 2-е изд, испр., перераб., сокр., - М.: 2000. - с. 9-10.

[42] Щербаков В.И. Где жили герои эддических мифов? - М.: Знание, 1989. - 48 с. - (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Знак вопроса»; № 9)

[43] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.438.

[44] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: ООО 2002. - с.442.

[45] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: ООО 2002. - с.445.

[46] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2002. - с.493.

[47] Имеются в виду асы, пришедшие в Скандинавию ещё до начала христианской эры (см. Щербаков В.И. Где жили герои эддических мифов? - М.: Знание, 1989. - 48 с. - (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Знак вопроса»; № 9).) - прим. автора.

[48] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.497.

[49] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.500.

[50] Стриннгольм А.М. Походы викингов / пер. с нем. А. Шемякина. - М.: 2002. - с.498.