Правонарушение

| |

|Министерство общего и профессионального образования |

|Российской Федерации |

| |

|ТАМБОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ |

| |

| |

| |

|ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ |

| |

|Кафедра правоведения |

| |

| |

| |

|Курсовая работа |

|по дисциплине |

| |

| |

|ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА |

| |

| |

|на тему: |

| |

| |

| |

| |

| |

| |

| |

|Выполнил: |

| |

| |

| |

|Руководитель: |

|преподаватель |

|БУЛАНОВА Л. В. |

| |

| |

| |

|ТАМБОВ – 1999 |

| |

ПЛАН

ВВЕДЕНИЕ

1. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ПРАВОНАРУШЕНИЯ

1.1 Социологическое определение правонарушения

1.2 Юридическое определение правонарушения

2. ВИДЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

1. Проступок

2. Преступление

3. ПРИЧИНЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Проблема правонарушений была и остается одной из самых значимых для

общества на протяжении всего времени существования человечества. Данная

проблема не утрачивала своей актуальности ни при каких общественных строях

и формациях. Правонарушения существовали всегда. Поэтому нельзя не

согласиться с французским социологом Эмилем Дюркгеймом, который считал, что

преступления являются элементом любого здорового общества.

Те или иные криминологические концепции высказывались еще древними

мыслителями. Первые теоретические построения в этой области мы находим еще

у Платона и Аристотеля. Большое внимание проблеме преступности уделяли

такие мыслители XVIII века, как Беккариа, Бентан, Вольтер, Гельвеций,

Гольбах, Дидро, Локк, Монтескье и другие. О правонарушениях и их причинах

размышляли социалисты-утописты Мор, Мелье, Сен-Симон, Фурье, Оуэн, в нашей

стране – Радищев, а также революционные демократы – Герцен, Белинский,

Чернышевский, Добролюбов, Писарев и многие другие.

Самостоятельная наука о преступности и ее причинах сформировалась лишь

во второй половине XIX века, и получила название криминология. Некоторое

время ее называли также уголовной этиологией, уголовной социологией или

биологией – в зависимости от того, специалистами каких наук являлись

изучавшие преступность ученые.

Главная задача теории государства и права при изучении правонарушений

в обществе состоит в раскрытии социальной сущности этого явления. Но для

того, чтобы анализировать их социальную сущность, необходимо прежде всего

знать, что такое правонарушение. Иначе говоря, следует охарактеризовать те

общие признаки, которые свойственны всем разновидностям правонарушений

(преступлений, гражданско-правовых, административных и иных проступков) и

отличают их от других общественных явлений.

Конкретные преступления, гражданско-правовые, административные и иные

проступки отличаются друг от друга содержанием действий, из которых они

складываются; характером общественных отношений, в сфере которых они имеют

место и которые затрагивают; вредностью для общества. Тем не менее, всем

преступлениям, гражданско-правовым нарушениям, административным проступкам

и т. д. свойственны определенные общие черты. Их роднит, прежде всего,

единство их внутренней, социальной сущности, о котором более подробно мы

будем говорить несколько ниже. Но, кроме того, все они имеют определенные

общие внешние (описательные) признаки, характеризующие их в целом как

особое общественное явление - правонарушения.

Правонарушения, во-первых, совершаются людьми, не силами природы,

предметами или животными. Правонарушения неразрывно связаны с правом,

которое регулирует только общественные отношения, т. е. отношения людей

(отдельных индивидов или их организаций).

Лишь применительно к древности и средним векам, когда людям еще не

была достаточно ясна природа права и юридической ответственности как чисто

общественных явлений, когда юридическая ответственность распространялась в

некоторых случаях не только на животных, но и на неодушевленные предметы,

можно весьма условно говорить о «правонарушениях» как действиях не только

людей, но и сил природы, животных. Новейшая история человеческого общества

таких случаев не знает.

Правонарушения могут совершаться отдельными индивидами - гражданами

России (в качестве граждан или должностных лиц), лицами без гражданства,

иностранцами. Субъектами правонарушений могут быть также организации.

Субъектом правонарушения может быть, однако, не всякий индивид.

Современное право признает самостоятельную возможность выполнять

юридические обязанности только за людьми, достигшими определенного возраста

и вменяемыми. Правонарушения связаны, прежде всего, с неисполнением

юридических обязанностей. Поэтому неправомерными не могут быть поступки

детей, которые не достигли указанного законом возраста, а также действия

лиц невменяемых.

Теория государства и права не может свести свою работу к

компилятивному изложению выводов отраслевых дисциплин об отдельных видах

правонарушений. Она должна прежде всего раскрыть социальную сущность

правонарушений. Но это только одна сторона дела. Исследование социальной

сущности правонарушений должно служить более глубокому и правильному

решению юридических вопросов, связанных с этим явлением. Поэтому в задачи

науки теории государства и права входит также раскрытие юридической формы

общественной вредности правонарушений, выявление необходимых элементов их

объективной и субъективной стороны, анализ основных специфических черт

преступлений и проступков, разграничение смежных правонарушений.

Раскрытие понятия правонарушения — важная предпосылка для глубокой

научной разработки проблемы ликвидации рассматриваемого общественного

явления. Но это только одна предпосылка. Другая состоит в систематическом и

планомерном изучении динамики всех видов правонарушений, детальном

исследовании конкретных условий, способствующих их совершению, и т. д.

Вторая предпосылка требует длительной работы большого коллектива ученых.

Поэтому в настоящей работе проблема преодоления правонарушений

рассматривается лишь с общих позиций их социальной природы. Сначала мы

сформируем понятие правонарушения, сопоставив его социологическую и

юридическую стороны, и выделим признаки каждой из них, потом рассмотрим

виды правонарушений, подробнее остановившись на проступках и преступлениях

и, в свою очередь, составим их внутреннюю классификацию, и в конце

постараемся охарактеризовать основные причины этого общественного явления,

ознакомившись со взглядами ученых различных направлений, которые, каждый в

свое время, развивали или создавали заново теории мотивации правонарушений.

1. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ПРАВОНАРУШЕНИЯ

1.1 Социологическое определение правонарушения

Правонарушение по своим объективным свойствам — это посягательство

отдельного субъекта права на установившийся в обществе порядок отношений

между людьми, коллективами, между коллективом и личностью.

Отсюда правонарушение - социальное, общественно значимое явление. Даже

тогда, когда, казалось бы, ущерб понесен только потерпевшим,

правонарушитель причиняет вред обществу, ибо посягает на его члена,

занимающего свое место в системе общественного разделения труда и потому

функционально связанного со всеми остальными членами общества. «Если в

результате правонарушения будет уничтожен товар, то пострадает и его

собственник, и общество, поскольку этот товар не поступит на рынок и не

удовлетворит потребностей тех, кто в нем нуждается. Если в результате

преступления будет убит человек, то пострадает и он сам, и экономика (он

никогда не будет производить товары), и семья, которая лишиться мужа, отца,

брата и т.д., и государство, которое не досчитается одного гражданина,

потенциального государственного деятеля или солдата. Следовательно, прав

был Карл Маркс, когда говорил, что "наказание есть не что иное, как

средство самозащиты общества против нарушения условий его существования,

каковы бы ни были эти условия"».[1]

Коль скоро правонарушение — социальное явление, социологическое понятие

правонарушения с точки зрения логической последовательности предшествует

его юридическому определению. Ознакомление с ранними правовыми системами

показывает, что так же было и в истории права. В них еще не были записаны

позитивные правила поведения, и речь шла прямо о возмещении ущерба или

наказании тех, кто причинил вред теми или иными конкретными действиями. По

этой причине, следуя гегелевскому принципу единства исторического и

логического, в сформулированное нами определение правонарушения как

посягательства субъекта на установившийся в обществе порядок отношений не

включены никакие его юридические признаки. Правонарушение надлежит

исследовать прежде всего как социальный факт.

Правонарушение — прежде всего посягательство на правопорядок. Действия,

которые на него не посягают, правонарушением не являются. Вот почему,

теория указывает на объект правонарушения как на его важнейший материальный

признак. Им выступают общественные отношения, совокупность которых, в

конечном счете, и образует социальный организм[2].

Второй социологический признак преступления — специфический способ

посягательства на сложившийся порядок. Им охватываются такие действия,

которые объективно нарушают или могут нарушить установившиеся социальные

связи.

Способы совершения правонарушений обусловлены особенностями

общественных отношений, на порядок которых они посягают. Действия,

объективно опасные обществу в одной исторической ситуации, могут быть

социально нейтральными или даже общественным благом в другой.

Частнопредпринимательская деятельность, например, лишь спорадически

возникающая в добуржуазную эпоху, общественно полезна при капитализме и

отвергается социализмом как совершенно чуждая последнему (под "социализмом"

здесь понимается общество, возникающее в результате насильственно-

революционного обращения всех средств производства в собственность

государства). Она не затрагивает основ натурального помещичьего хозяйства,

полностью совпадает с частнопредпринимательской сущностью

капиталистического производства, в своей классической форме основанного на

принципе свободной конкуренции, и вступает в прямое противоречие с

социалистическими хозяйственными началами. Более того, исторически

определенные типы общественных отношений вообще исключают отдельные виды

правонарушений или даже делают правонарушаемость в принципе невозможной.

Нельзя стать вором в родовой общине. Непосредственно коллективный характер

родовой собственности привел бы к выводу, что человек, совершая "кражу",

тайно похищает имущество у самого себя.

Третий социологический признак правонарушения характеризует субъекта

покушения на сложившийся общественный порядок.

Чтобы покушаться на какой-либо предмет, покушающийся должен

противостоять ему. Это значит, что покушающийся на общество

правонарушитель, будь то отдельный индивид или коллектив, должен

существовать автономно, быть персонифицирован как целостность и обладать

способностью выражать свою волю, не совпадающую с волей общества. Цех Санкт-

Петербургского металлического завода, например, — не субъект совершенного

этим заводом правонарушения, выразившегося в несвоевременном исполнении

договора о продаже турбины западногерманской фирме: он не имеет автономии

(цех — составная часть завода, не могущая существовать вне его), не

персонифицирован как целое и не в состоянии принимать общезаводские

решения.

Субъект правонарушения — лицо, умышленно выступающее против устоев

коллективной жизни или, по крайней мере, сознательно допускающее, что при

удовлетворении своих эгоистических интересов вопреки сложившемуся порядку

оно объективно посягает на основы общественных связей.

Вместе с тем из того, что правонарушение совершает автономный субъект,

вовсе не следует, что он начисто отторгнут от социального организма. Даже

если правонарушитель — индивид (а не коллективное образование), это отнюдь

не значит, что он — одиночка типа Робинзона. Напротив, лишь тот, кто

реально включен в систему социальных связей, объективно может нарушить их.

Правонарушитель — современник своей эпохи, член исторически данного

общества и носитель его типичных социальных свойств, обладающий, в

частности, определенным социальным положением и обязанный выполнять

функции, связанные с его местом в системе общественного разделения труда.

Но, как и всякий человек, он должен удовлетворять свои потребности при

помощи средств, в данный момент предлагаемых обществом. Как видим, Робинзон

на своем необитаемом острове ни при каких обстоятельствах не мог бы

совершить правонарушения. Для этого ему пришлось бы возвратиться в

буржуазную Англию. Правонарушитель — относительно автономный индивид,

обладающий свободой воли, но его обособление происходит в обществе и под

влиянием социальных условий.

Четвертый социологический признак правонарушения — его общественная

опасность. Он является следствием трех предыдущих, ибо общественная

опасность деяния зависит от вида общественных отношений, на который

покушается субъект, от способа покушения, а также от особенностей его

личности, если речь идет о правонарушителе — физическом лице, или от

индивидуальных свойств предприятия, организации, учреждения, если речь идет

о правонарушителе — коллективном субъекте.

Общим масштабом оценки социальной опасности правонарушения является

степень его несоответствия основным закономерностям общественной эволюции.

Кроме того, социологический критерий общественного вреда учитывает важность

общественного отношения, служащего объектом посягательства того или иного

субъекта.

С точки зрения теории общества, коллективное бытие людей основывается,

во-первых, на общественных условиях жизнедеятельности этого коллектива. К

их числу относятся такие предпосылки существования человечества, как

поддержание нормальных экологических условий, мир, соблюдение правил

общежития, обеспечивающих сохранение жизни и здоровья людей, охрана

нормальных для данной исторической эпохи способов коллективного

взаимодействия индивидов и т.д. Во-вторых, поскольку речь идет не о

человечестве вообще, а об исторически конкретном обществе, условиями его

существования являются специфические экономические отношения, к числу

которых относятся господствующие формы собственности на средства труда.

Наконец, в-третьих, коль скоро коллективные формы деятельности объективно

требуют координации усилий составных частей коллектива и управления

социально значимыми поведенческими актами людей, необходимыми предпосылками

существования общества являются политические институты, через которые оно

осуществляет свою власть (государство, партии, институты голосования и

т.д.)

С позиций социологии, наибольшую общественную опасность для исторически

определенного общественного строя составляют покушения на его политические

институты, ибо именно через них общество обеспечивает охрану условий своего

существования. Поскольку важнейшим составным моментом этих условий является

обмен, т.е. тот способ, который объединяет орду одиночек в социальное

целое, постольку обменные, в первую очередь экономические отношения

занимают второе место на этой шкале общественной опасности. Общие же

предпосылки существования человечества (например, экологические условия,

мир и даже сами люди) охраняются, как свидетельствует социальный опыт, лишь

в той мере, в какой их уничтожение начинает угрожать жизни как таковой, в

том числе и физическому существованию власть имущих. Истории известны

многочисленные примеры бессмысленных войн или варварского разграбления

природных богатств во имя одной только наживы отдельных лиц, что в

большинстве случаев вообще не считалось правонарушением.

Социологический критерий степени опасности правонарушения, далее,

включает меру интенсивности действия, совершая которое правонарушитель

покушается на то или иное общественное отношение. Ведь от степени

интенсивности этого действия зависит размер ущерба — социального вреда,

причиняемого правонарушением, и, стало быть, определение тех условий,

которые позволяют отличить преступления от проступков, а проступки от

общественно безвредных действий. Без учета меры интенсивности действия вряд

ли можно отличить озорство от хулиганства, нерадивость от преступной

халатности и т.д.

Наконец, существенным моментом, влияющим на степень опасности деяний,

является их распространенность. То, что имеет случайный характер, обществом

не улавливается и как социально опасное явление не фиксируется. Вместе с

тем слишком значительная распространенность того или иного поступка среди

людей иногда служит объективным препятствием для объявления этого поступка

правонарушением и тем более — преступлением. Так, нисколько не сомневаясь в

общественной опасности пьянства, сквернословия т.п., право не рассматривает

в качестве преступников сквернословящих лиц, злоупотребляющих спиртными

напитками. В противном случае государству пришлось бы применить столь

обоюдоострое социальное оружие, как уголовное наказание, к значительной

части населения, что явно нецелесообразно. Здесь мы сталкиваемся с такой

ситуацией, когда большинство населения еще не считает пьянство и

нецензурную брань настолько опасными для общества поступками, что их можно

было бы включить в официальный перечень преступлений. Условия быта, уровень

культуры и образования и некоторые другие моменты таковы, что правосознание

населения исключает возможность применения уголовной кары за

злоупотребление спиртными напитками, сквернословие и т.п.

Социологический подход дает возможность объяснить, почему

правонарушение имеет место не только тогда, когда субъект активно

действует, покушаясь на общественные отношения, но в ряде случаев и тогда,

когда он бездействует.

«Санкт-Петербургский металлический завод не отгрузил турбину

западногерманской фирме и тем самым совершил правонарушение. Заведующий

складом не обеспечил ремонт крыши, вследствие чего дождь испортил товары,

которые хранились в складском помещении. Врач отказал в помощи больному,

который из-за этого умер, т.д. Во всех приведенных примерах субъект

бездействовал в то время, как в силу общественного разделения труда был

обязан действовать. Одностороннее самоисключение из социальной системы,

существующей на основе обмена деятельностями и их продуктами, тотчас же

сказывается на тех, с кем бездействовавший субъект непосредственно связан,

а в конечном счете — и на обществе в целом»[3].

Итак, с позиций социологии, правонарушение — общественно опасное

деяние, покушающееся на сложившийся порядок общественных отношений.

1.2 Юридическое определение правонарушения

Юридическое понятие правонарушения имеет своей исторической и

логической предпосылкой его социологическое определение. С точки зрения

юриспруденции, правонарушение — общественно опасное противоправное виновное

деяние. В плане формальной логики его характеристика как общественно

опасного деяния указывает на родовой признак правонарушения,

противоправность и виновность образуют его видовые отличия.

«По существу юридическое определение дополняет и конкретизирует

социологическое, высвечивая в анализируемом феномене свойства, на которые

теория общества смотрит совсем с другой стороны. Так, юриспруденция

признает общественную опасность неотъемлемым свойством правонарушения. Это

признание — отражение требований действующего законодательства и

правоприменительной практики. Например, часть II статьи 7 УК РСФСР

устанавливает, что "не является преступлением действие или бездействие,

хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного

особенной частью настоящего Кодекса, но в силу малозначительности не

представляющее общественной опасности"»[4].

Однако, с точки зрения юриста, общественной опасностью обладают лишь

такие деяния, которые противоправны, т.е. противоречат установившимся в

ходе исторического развития нормам. При этом предполагается, что

сформировавшееся подобным образом право "взяло под охрану" как раз те

общественные отношения, которые существенны для сохранения и

функционирования общества как целого и потому подлежат защите со стороны

нуждающегося в защите целого.

С другой стороны, активная роль государства, часто готового взять под

охрану прежде всего то, что угодно лишь узурпировавшей власть клике, может

привести к ситуации, в которой правонарушениями объявляются деяния,

противоречащие только закону, но соответствующие праву. Так, бесспорно

противоречил праву Закон СССР об уголовной ответственности за измену Родине

от 8 июня 1934 г., установивший, в частности, положение, в соответствии с

которым "несовершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним

проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения

преступления, — подлежат лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные

районы Сибири на 5 лет". Грубо противопоставлялись праву изданные в декабре

1934 года уголовно-процессуальные нормы, вводившие внесудебное применение

уголовно-правовых репрессий (правосудие осуществляется только судом),

лишавшие подсудимого права на обжалование приговора, право на защиту (это —

основополагающие правовые принципы уголовного процесса, закрепленные, в

частности, в Конституциях большинства стран мира) и т.д[5].

Трансформация социального в юридическое получает выражение в составе

правонарушения, в четырех элементах которого юридически оформляются все его

социологические свойства. Первый и, по-видимому, важнейший из них — объект

правонарушения. В современной российской юриспруденции общепризнанно, что

им являются общественные отношения. Такая трактовка объекта, очевидно,

связана с материальным понятием правонарушения как деяния, опасного для

основ общественного строя, а не просто нарушающего юридическую норму.

Вместе с тем непосредственно правонарушение не затрагивает

общественное отношение как таковое. Правонарушитель посягает, например, не

на производственные отношения и даже не на общественные отношения

собственности, а на вещи. Он покушается не на политические отношения

вообще, а совершает, к примеру, террористический акт против конкретного

государственного или общественного деятеля. Он дестабилизирует не

гражданский оборот как таковой, а не выполняет договорные условия купли-

продажи товаров. Число подобных иллюстраций можно было бы многократно

умножить. Но и сказанного достаточно, чтобы понять, почему законодатель,

стремясь воспроизвести объективные юридические свойства правонарушений,

многие их составы построил таким образом, что в качестве объекта в них

указываются не общественные отношения, а либо их элементы (например,

субъекты политической деятельности), либо то, по поводу чего они,

общественные отношения, складываются (например, Частное имущество).

Действительная сложность объекта правонарушения обусловливает и

трудности его воспроизводства в теории. Например, науке уголовного права

пришлось ввести в свою теорию понятия общего, родового и непосредственного

объектов преступления. Под общим объектом преступления понимается вся

совокупность общественных отношений как таковых. Под родовым (его иногда

называют также групповым) объектом преступления понимается отдельный класс

однородных отношений (например, политические, хозяйственные и т.д.).

Наконец, под непосредственным объектом чаще всего разумеют отдельные

общественные отношения, на которые покушается преступник. Для обозначения

же того, на что непосредственно посягает правонарушитель, теория пользуется

понятием предмета преступления. Под ним понимаются те материальные

предпосылки или элементы общественного отношения, которые становятся

предметом прямого преступного посягательства (например, вещи, люди и т.д.).

Различение общего, родового и непосредственного объектов

методологически оправдывается тем, что, по существу, оно представляет собой

частный случай вскрытого гегелевской философией противоречия между общим,

особенным и единичным. Имеет оно под собой и чисто эмпирические основания.

Скажем, вор, укравший в магазине какую-либо вещь, посягнул, во-первых, на

саму эту вещь (предмет посягательства), во-вторых, — на отношения владения,

собственности, ибо украденная вещь находилась в обладании магазина

(непосредственный объект преступления), в-третьих, на отношения

собственности, поскольку лишил магазин возможности владеть, пользоваться и

распоряжаться своим имуществом (родовой объект), и, наконец, в-четвертых,

на сами принципы обмена, выражающие глубинную сущность современного

общественного строя (общий объект преступления).

Однако такой подход все еще продолжает оставаться слишком абстрактным,

чтобы прийти к решению ряда важных, но более конкретных проблем. Так, если

и в самом деле "объект правонарушения есть тот необходимый признак его

состава, который в значительной мере определяет природу данного

преступления и степень его общественной опасности", то изучение именно

этого элемента состава должно привести к познанию и механизма

посягательства на общественное отношение, и способов его правовой защиты, и

социальных условий эффективности юридической нормы. Отправляясь же от

абстрактного понятия "объект правонарушения", хотя бы и подразделенного на

общий, родовой и непосредственный, мы не получим ответа на все эти вопросы.

Между тем путь дальнейшего развития науки большинство специалистов в

области права видит в углубленном изучении именно объекта правонарушения.

Причина такого положения современной юридической теории коренится

вовсе не в недостатке внимания к общественным отношениям как объекту

правонарушения. Дело, на наш взгляд, заключается в том, что

исследовательская мысль все еще не вышла за пределы собственно правовой

сферы и наше знание этой области не стало результатом комплексного изучения

предмета средствами не только юриспруденции, но и других наук.

Среди них в первую очередь должна быть названа социология, ибо изучение

общественного отношения — ее непосредственная задача.

На первый взгляд, развиваемая здесь точка зрения на объект

правонарушения как общественное отношение не в состоянии использоваться в

правоведении. Оставаясь, например, на позициях традиционной теории права,

против нее как будто бы можно основательно возразить: коль скоро

общественное отношение не есть отношение между вещами, более того, коль

скоро оно имеет безличностную природу, посягательство на имущество (вещи)

или даже на отдельного человека общественных отношений никак не

затрагивает. Любое общественное отношение как нечто "нематериальное" в

принципе не зависит от грубого материалиста-правонарушителя, который всегда

имеет дело с конкретными вещами и людьми и в огромном большинстве случаев

даже не подозревает о том, что его могут обвинить в посягательстве на эти

неуловимые, неосязаемые "общественные отношения". Даже террорист, убивший

политического деятеля, ничего не меняет в существе системы политических

отношений, ибо на месте убитого тотчас оказывается другой. Обществу

безразлично, кто персонально займет позицию предпринимателя или наемного

рабочего, кто станет депутатом парламента, мэром города, боссом партийной

группировки и т.д., лишь бы принявший на себя социальную роль исправно

защищал интересы социального целого.

Приведенные возражения выдвигают вопрос: коль скоро даже удачливый вор

и террорист как крайние случаи не могут изменить природу общественного

отношения, то правилен ли вообще тезис, что оно — объект правонарушения, а

стало быть, и объект закрепления, регулирования и охраны? Более того, не

опровергают ли указанные факты правомерности самого социологического

подхода, ибо для него общественное отношение — отправной пункт всех

дальнейших теоретических построений?

Человек — непременный участник, субъект всех социальных процессов. И

никто не оспаривает, что в конечном счете люди, население — необходимая

предпосылка общественных связей. И коль скоро юридические нормы — не

продукт научной мысли и законодатель скорее практик, чем теоретик, в

социальной действительности оказывается, что право закрепляет и охраняет

прежде всего то, что имеет практическое значение — эмпирические предпосылки

существования общественных отношений. К их числу относятся люди, среда их

обитания (экология), общие условия их существования[6].

Второй элемент состава правонарушения образует его объективная

сторона. Она охватывает деяние, т.е. отдельный поведенческий акт,

находящийся под контролем сознания и воли субъекта, причиненный им вред,

который делает это деяние общественно опасным, и причинную связь между

деянием и наступившим социальным ущербом.

Ясно, что мускульное движение человека не есть деяние в том смысле, в

каком о нем идет речь в юриспруденции. Оно может, в частности, сложиться из

нескольких движений. Одно деяние, образующее состав правонарушения, иногда

складывается из движений и деяний многих субъектов. Определеннее всего

значение того или иного понимания деяния проявляется в практике применения

уголовно-правовых норм: преступления как самый опасный вид правонарушений

издавна привлекали наибольшее внимание теоретиков права. С этой проблемой,

в частности, связана трактовка простого, длящегося, продолжаемого и

сложного преступлений, проблема их реальной и идеальной совокупности,

вопрос о соучастии и т.д.

Различия в стадиях развития действия, в степени его интенсивности как

критерия его общественной опасности обусловливали возникновение таких

уголовно-правовых институтов, как приготовление к преступлению и покушение

на него. Естественно, что в преобладающем большинстве случаев общественная

опасность приготовления и покушения меньше, чем общественная опасность

оконченного правонарушения.

То обстоятельство, что субъект правонарушения, по определению, —

изолированное лицо, как правило, влечет за собой повышение ответственности

за общественно опасное деяние, совершенное совместно двумя или более

лицами. При этом большую общественную опасность представляют собой

устойчивые объединения (например, банда). Однако и здесь речь идет не о

том, что коллектив становится субъектом правонарушения (субъектом

уголовного преступления может быть только физическое лицо), а лишь о

повышенной общественной опасности коллективной противоправной деятельности.

Применительно к уголовному праву социологическое и юридическое

значение института соучастия заключается и в том, чтобы обосновать

ответственность лиц, которые непосредственно не совершали преступления, но

вместе с тем своими действиями умышленно способствовали совершению

преступления иным лицом или иными лицами. Для определения степени

прикосновенности к преступлению и соучастия в нем служит различная степень

интенсивности действия каждого из соучастников как мера его индивидуальной

общественной опасности (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник —

виды соучастия; заранее не обещанное укрывательство и недонесение о

достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении — виды

прикосновенности, устанавливаемые уголовным правом).

Наконец, само собой разумеется, что оконченным правонарушение будет

тогда, когда его объекту — общественным отношениям — причинен какой-либо

вред. Действия, не посягавшие на общественные отношения, с теоретической

точки зрения правонарушениями не являются.

Объективная сторона — это то, в чем правонарушение получает свое

внешнее выражение. Именно по объективной стороне судят и о его авторе. Как

отмечал Гегель, "ряд поступков субъекта, это и есть он сам"[7].

Третий элемент состава правонарушения — его субъект. Его социальная и

правовая природа раскрыта нами ранее, когда давалась характеристика

правосубъектности, в частности, деликтоспособности как ее составной части.

Здесь достаточно лишь подчеркнуть, что, поскольку правонарушение —

посягательство на порядок общественных отношений, его субъектом может быть

лицо — коллективное или индивидуальное, способное сознавать характер своих

действий. Насколько при этом реально достигнутое будет соответствовать

желаемому — другой вопрос, ответ на который определен многими моментами

субъективного (уровень организации коллективного субъекта права, уровень

развития индивида, если субъектом права является он, характер имеющихся у

них средств и орудий и т.д.) и объективного (характеристика физической и

социальной среды, в которой приходится действовать правонарушителю, в

частности, уровень правосознания общества) порядка.

Отсюда ясно, почему в уголовном праве не является преступником лицо,

которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в

состоянии невменяемости, то есть, по определению советского уголовного

закона, "не могло отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими

вследствие хронической болезни, временного расстройства душевной

деятельности, слабоумия или иного болезненного состояния" (ст. 11 УК

РСФСР)[8].

Аналогичные принципы действуют и во всех остальных отраслях права.

Право исходит из того, что человек только в том случае несет полную

ответственность за свои поступки, если он совершил их, обладая полной

свободой воли, и поэтому, последовательно проводя такую линию, право

исключает возможность оценки как противоправных действий, которые, хотя и

являются общественно опасными, но совершены в состоянии крайней

необходимости или необходимой обороны, а равно лицом, не достигшим возраста

дееспособности.

Установление уголовной ответственности за совершение преступления по

неосторожности (то есть, как указано в ст.9 УК РСФСР, в тех случаях, "если

лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно

опасных последствий своего действия или бездействия, но легкомысленно

рассчитывало на их предотвращение, либо не предвидело возможности

наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть") —

явление сравнительно позднее и связано с необходимостью повышения

индивидуальной дисциплины поведения в условиях усложнения коллективного

бытия людей. Будучи промежуточным звеном между ответственностью за

умышленные действия, совершаемые при "полной свободе воли", и освобождением

от ответственности за действия, совершаемые невменяемым или лицом,

находящимся в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости,

ответственность за преступления по неосторожности лишь уточняет, но отнюдь

не отменяет общего правила.

Наконец, четвертый элемент состава — субъективная сторона

правонарушения. В юридической теории ее называют виной, понимая ее как

реальное интеллектуальное и волевое отношение лица к совершаемому им

противоправному деянию и его результатам. В вине субъекта права получает

конкретизацию принцип свободы воли — краеугольный камень концепций права,

правонарушения и ответственности Нового времени. Через сознание и волю

субъекта права преломляются все элементы состава правонарушения, вследствие

чего оно предстает перед нами как воплощение свободного замысла

дееспособного лица, воплощение, которое превратило его в правонарушителя.

"Хотя все изменения (в наличном бытии) как таковые, поскольку они положены

деятельностью субъекта, являются его делом, однако из-за одного этого он

еще не признает их своим поступком, но признает своей виной только то

наличное бытие в действии, которое заключалось в его знании и воле, только

то, что было его умыслом, было ему принадлежащим", — писал Гегель[9].

Вина выступает в форме умысла и неосторожности. В свою очередь, умысел

может быть прямым и косвенным, или эвентуальным. Прямой умысел имеет место

тогда, когда субъект предвидит наступление тех или иных результатов своих

действий и желает их наступления. С косвенным умыслом мы сталкиваемся

тогда, когда правонарушитель, предвидя результаты своих поступков,

наступления их не желает, но сознательно их допускает.

При неосторожности в форме небрежности лицо не предвидело вредных

последствий своих действий, хотя по обстоятельствам дела должно было их

предвидеть. В случае неосторожности в форме самонадеянности правонарушитель

предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих

поступков, но легкомысленно надеяться их предотвратить.

Если лицо не предвидело и не могло предвидеть общественно опасные

последствия своих действий, то имеет место случай, или казус, что исключает

его квалификацию как правонарушения.

Только наличие в деянии всех четырех элементов состава делает это

деяние правонарушением.

2. ВИДЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

Виды правонарушений или их классификация - это деление правонарушений

на группы, категории по определенным признакам: характеру регулируемых

отношений, степени общественной опасности, субъектам, распространенности

(по количеству, времени, регионам).

По областям регулируемых отношений правонарушения различаются:

1) гражданские - правонарушения в области гражданского

законодательства.

2) трудовые - правонарушения по поводу выполнения трудового

законодательства.

3) уголовные - правонарушения, подводящиеся под уголовную

ответственность

4) административные - правонарушения, за которые настоящим Кодексом

или законами, субъектов Российской Федерации установлена

административная ответственность.[10]

5) процессуальные

По общественной опасности правонарушения принято делить на:

1) преступления

2) иные правонарушения (проступки, деликты) - административные,

дисциплинарные, гражданско-правовые.

Существует также классификация правонарушений на основе наличия

экономических, социальных, политический отношений общества. В связи с этим

различают три вида правонарушений:

- в области экономических отношений (собственность, труд,

распределение, и другие)

- в области социально - бытовых отношений (семья, быт, общественный

порядок)

- в сфере управления (деятельность государственного аппарата,

общегражданские обязанности).

Можно также различать правонарушения, посягающие на:

- духовные или материальные блага

- общественные или личные интересы

Каждая классификация в известной степени условна, поскольку между

различными правонарушениями проявляется определенная связь. Например,

совершение правонарушения одним человеком может предопределить совершение

правонарушения другим человеком. Одно и тоже деяние может нарушить

диспозиции нескольких отраслей законодательства и одновременно влечь

несколько различных санкций. Так, например, кража имущества руководителем

предприятия влечет гражданско-правовую обязанность по возмещению

материального ущерба, административную (отрешение от должности) и уголовную

ответственность[11].

2.1 Проступок

Проступками называются виновные противоправные деяния, не являющиеся

общественно опасными, влекущие применение не наказаний, а взысканий.

Проступки различаются по видам отношений, в которые они вносят беспорядок,

и по видам взысканий, которые за них применяются.

Административным правонарушением (проступком) по действующему

законодательству признается посягающее на государственный или общественный

порядок, государственную или общественную собственность, права и свободы

граждан, на установленный порядок управления противоправное, виновное

(умышленное или неосторожное) действие или бездействие, за которое

законодательством предусмотрена административная ответственность. К

административным правонарушениям относятся проступки в области охраны труда

и здоровья, окружающей среды, памятников истории и культуры, нарушения ве-

теринарно-санитарных правил, правил, действующих на транспорте, нарушения

общественного порядка и др.

За совершение административных правонарушений могут применяться

предупреждение, штраф, лишение специального права (права управления

транспортными средствами, права охоты), исправительные работы (до двух

месяцев), административный арест (до 15 суток) и др. Административное

взыскание может быть наложено не позднее двух месяцев со дня совершения

правонарушения. Административные взыскания, а также органы, уполномоченные

рассматривать дела об административных правонарушениях, производство по

делам о них и порядок исполнения постановлений о наложении административных

взысканий определены кодексом об административных правонарушениях.

Дисциплинарным проступком называется нарушение трудовой, служебной,

учебной, воинской дисциплины. Кодексом законов о труде предусмотрены такие

дисциплинарные взыскания, как замечание, выговор, строгий выговор, перевод

на нижеоплачиваемую работу или перевод на низшую должность на определенный

срок, увольнение. Уставами о дисциплине предусмотрены еще некоторые виды

взысканий, соответствующие специфике воинской службы, работы в гражданской

авиации, на железнодорожном транспорте и др. Дисциплинарная ответственность

судей, прокуроров и некоторых других категорий должностных лиц

регулируется специальными положениями. Дисциплинарное взыскание

применяется администрацией предприятия, учреждения, организации не

позднее одного месяца со дня обнаружения проступка; взыскание не может быть

наложено позднее шести месяцев со дня совершения проступка. Давность

дисциплинарного взыскания (как и административного) — один год.

Гражданские правонарушения (деликты) — причинение неправомерными

действиями вреда личности или имуществу гражданина, а также причинение

вреда организации, заключение противозаконной сделки, неисполнение

договорных обязательств, нарушение права собственности, авторских или

изобретательских прав и других гражданских прав. Гражданские правонарушения

влекут применение таких санкций, как возмещение вреда, принудительное

восстановление нарушенного права или исполнение невыполненной обязанности,

а также других правовосстановительных санкций.

Материальная ответственность рабочих и служащих за ущерб, причиненный

предприятию (учреждению, организации), в большинстве случаев (в

зависимости от объекта, способа причинения и других обстоятельств)

ограничена частью оклада или средней заработной платы (1/3, 2/3, 1

среднемесячный заработок).

Особым видом правонарушений является создание противоправного

состояния — самовольное вселение или строительство, удержание чужой вещи,

заключение противозаконной сделки, издание незаконного акта, нарушающего

права граждан или возлагающего на них не предусмотренные законом

обязанности и т.п. Эти и аналогичные правонарушения влекут применение

правовосстановительных санкций.

Как отмечено (см. лекцию 20), по способам охраны правопорядка санкции

делятся на два основных вида: правовосстановительные и штрафные,

карательные.

Правовосстановительными санкциями определяются возмещение

имущественного вреда, ущерба (гражданско-правовая ответственность,

материальная ответственность рабочих и служащих), отмена противоречащих

закону актов и сделок, а также непосредственное принуждение, применяемое

государственным аппаратом для реализации невыполненных обязанностей и

пресечения противоправных состояний (выселение, изъятие, принудительное

исполнение и др.). Эти санкции абсолютно определенны, причем

законодательством не ограничено число правовосстановительных санкций,

применяемых для устранения последствий правонарушения, поскольку предел их

реализации — восстановление нарушенных прав, исполнение невыполненных

обязанностей, ликвидация противоправного состояния.

Штрафные, карательные санкции применяются за проступки (дисциплинарные

или административные взыскания) или за преступления (уголовные наказания).

Эти санкции, рассчитанные на применение с учетом обстоятельств дела и

личности правонарушителя, носят относительно определенный характер,

определяя либо альтернативу подлежащих применению принудительных мер, либо

их пределы. При применении штрафных, карательных санкций за несколько

правонарушений общим правилом является поглощение (полностью или частично)

менее строгого наказания более строгим. Наконец, применение штрафных,

карательных санкций порождает, как отмечено, состояние наказанности

(судимость, наличие дисциплинарного или административного взыскания).

2.2 Преступление

.

Преступлениями называются виновно совершенные общественно опасные

деяния, запрещенные уголовным законодательством под угрозой наказания.

Испокон веков целью уголовного правосудия признается охрана общества в

целом. Поэтому любое деяние, подлежащее уголовному суду, считается

общественно опасным.

За преступления применяются наказания — наиболее строгие меры

государственного принуждения, существенно ограничивающие правовой статус

лица, признанного виновным в совершении преступления (лишение или

ограничение свободы, длительные сроки исправительных работ или лишение

каких-либо специальных прав, крупные штрафы и др.). За особо тяжкие

преступления, посягающие на жизнь, применяется исключительная мера

наказания — смертная казнь. Уголовное наказание применяется не только за

совершение преступления, но и за покушение, приготовление, соучастие, а по

некоторым составам — за укрывательство и недонесение о преступлении.

Давность привлечения к уголовной ответственности в зависимости от тяжести

преступления может достигать пятнадцать лет (к лицам, совершившим

преступления против мира и человечества, сроки давности не применяются).

Признать виновным в совершении преступления и назначить наказание

может только суд в установленной для того процессуальной форме (уголовно-

процессуальный кодекс). Отбывание наказания регулируется специальным

(уголовно-исполнительным) законодательством. После отбытия наказания у

лица, осужденного за преступление, длительное время (в зависимости от

тяжести преступления и соответственно отбытого наказания) сохраняется

«судимость» — особое правовое состояние, являющееся отягчающим

обстоятельством при повторном преступлении, отражающееся на моральном и

правовом статусе лица, считающегося судимым.

Отличие преступления от других видов правонарушений заключается в

его повышенной степени общественной опасности. Степень общественной

опасности преступлений, позволяющая их отграничить от других правонарушений

зависит от ряда объективных и субъективных признаков. Большое значение при

этом имеет учет таких признаков, как объект посягательства, его важность,

ценность объективных признаков правонарушения (повторность,

систематичность, промысел, характер преступных последствий), степень вины,

мотивы и цель деяния, особенности личности правонарушителя (состояние

психики субъекта).

УК РФ классифицирует преступления, взяв за основу такое понятие, как

степень тяжести деяния, выраженная в санкциях соответствующих статей. В

соответствии этим статья 15 УК РФ различает четыре категории преступлений:

1) преступления небольшой тяжести;

2) преступления средней тяжести;

3) тяжкие преступления;

4) особо тяжкие преступления.

Преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные

деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное

уголовным законом, не превышает двух лет лишения свободы.

Преступлениями средней тяжести признаются умышленные и неосторожные

деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное

уголовным законом не превышает пяти лет лишения свободы.

Преступлениями средней тяжести признаются умышленные и неосторожные

деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное

уголовным законом не превышает десяти лет лишения свободы.

Особо тяжкими признаются умышленные деяния, за совершение которых

уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок

выше десяти лет или более строгое наказание[12].

3. ПРИЧИНЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

Наука о преступности и ее причинах сформировалась во второй половине

XIX века и получила название криминология. Некоторое время ее называли

также уголовной этиологией, уголовной социологией или биологией — в

зависимости от того, специалистами каких наук являлись изучавшие

преступность ученые.

Следует заметить, что те или иные криминологические концепции, а

точнее, взгляды на преступность высказывались и значительно раньше

мыслителями, специально этой проблемой не занимавшимися. Первые

теоретические построения в этой области мы находим еще у Платона и

Аристотеля. Большое внимание проблеме преступности уделяли такие мыслители

XVIII века, как Беккариа, Бентам, Вольтер, Гельвеций, Гольбах, Дидро, Локк,

Монтескье и другие. Они видели причины преступности в социальной

неустроенности общества и плохом воспитании граждан и предлагали

законодателям смягчить репрессии и уделять большее внимание

предупредительным мерам.

О преступности и ее причинах размышляли социалисты-утописты. Т. Мор

видел возможность ее преодоления в переустройстве общества на

социалистических началах. Ж. Мелье, разоблачая преступную деятельность

значительной части католического духовенства, призывал к ликвидации

общества, основанного на господстве частной собственности. Причины

преступности он видел прежде всего в неравенстве людей, порождающем

низменные чувства, и в существовании паразитирующих элементов—богатых

бездельников. Морелли также полагал, что человек становится преступником

вследствие неправильной организации общества, и видел источник всех зол в

частной собственности. А. Сен-Симон, Ш. Фурье утверждали, что преступность

коренится в самой природе частнособственнического общества, основанного на

эксплуатации и угнетении людей, и указывали на безрезультатность борьбы с

преступностью с помощью одних лишь уголовных наказаний. На подобных

позициях стоял и Р. Оуэн. Для всех социалистов-утопистов характерно, все

равно до этого места никто читать не будет, поэтому реферат этот скачан,

что Они не обвиняли самого человека, ставшего на преступный путь, а

усматривали причины преступного поведения в порочной организации общества,

основанного на частной собственности и эксплуатации людей.

Такие же идеи развивали Ж. П. Марат и А. Н. Радищев. Марат пытался

усмотреть истоки преступности в порядках общества, состоящего из

«презренных рабов и повелевающих господ». А. Н. Радищев также связывал

характеристику состояния преступности с общественным строем государства и с

историческими изменениями, происходящими в обществе. Мы вправе считать его

и основателем уголовной статистики в России, ибо он поставил в качестве

государственной задачи систематический учет совершаемых преступлений.

Революционные демократы — А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. Г.

Чернышевский, Н. А. Добролюбов, Д. И. Писарев,— будучи, по сути дела,

единомышленниками в понимании существа данной проблемы, видели причины

преступности в самой природе эксплуататорского строя. Так, А. И. Герцен

полагал, что преступность как явление общественной жизни подчинена общему

закону причинности и объясняется внешними условиями жизни людей. Он

придавал, в частности, большое значение экономическому положению населения,

таким факторам, как социальное неравенство и нищета[13], и отмечал, что

буржуазное общество не способно ликвидировать ни причины, порождающие

преступность, ни сами преступления. В. Г. Белинский подчеркивал, что речь

должна идти не об отдельных, частных причинах преступности, а обо всей

системе общественных отношений. Ближе всех к пониманию классовой

обусловленности преступности подошел Н. Г. Чернышевский.

Рассмотрим теперь вкратце специальные теории о природе преступности и

ее причинах, разрабатывавшиеся в области социальных наук.

История развития учений о природе преступности — это в основном

история борьбы двух направлений. Представители одного из них исследовали

преступность как социальное явление» представители другого — как явление

биологическое. Известны и попытки соединения двух направлений в одно -

естественно, на уровне развития науки своего времени.

Хотя исторически идеи о социальном характере преступности были развиты

раньше и подробнее, чем представление о ее биологической сущности, все же

начало принадлежало не им. В древности и в средневековье, когда уровень

развития и общественных, и естественных наук был еще крайне низок, большую

роль играли религиозные представления и суеверия. Преступников нередко

считали умалишенными, людьми, в которых вселился дьявол, «злой дух». Отказ

признать за преступником право на человеческое существование привел к

поискам преступного в самом человеке.

Большую роль в развитии буржуазной криминологической мысли сыграла так

называемая антропологическая школа уголовного права, основателем которой

был итальянский психиатр Чезаре Ломброзо (1835—1909). Имя его давно уже

стало нарицательным, как и термины «ломброзианство» и «неоломброзианство».

Философской основой его теории явился позитивизм, соединенный с социал-

дарвинистскими идеями. Преступление, по Ломброзо, — явление столь же

естественное и необходимое, как рождение и смерть человека, как зачатие и

болезни, в частности психические. Происхождение преступности —

биологическое. (Впоследствии Ломброзо признавал, что в той или иной степени

преступность связана и со средой.) В работах «Преступный человек» и

«Преступление, его причины и средства лечения» Ломброзо утверждал, что

существуют «прирожденные» преступники; они обладают специфическими

антропологическими, физиологическими и психологическими признаками и

составляют до 35 процентов всех преступников. Ломброзо пытался описать

характерный облик такого преступника путем измерений черепа, роста, веса,

выявления аномалий строения тела и т. д. На этом основании он пришел,

например, к чудовищному выводу о «прирожденной преступности» ряда деятелей

французской буржуазной революции, Парижской коммуны и представителей I

Интернационала. Так был сделан первый шаг к использованию биологических

теорий для борьбы с политическими противниками. Позже Ломброзо,

руководствуясь теми же исходными положениями, назвал еще 16 групп факторов,

влияющих на преступность, весьма разнообразных и в значительной степени

несопоставимых (сюда входили метеорологические, географические,

экономические и другие данные, а также расовые признаки). Система мер

предупреждения преступлений, по Ломброзо, включала лечение, пожизненную

изоляцию и прямое физическое уничтожение «прирожденных» преступников.

Несомненно, здесь были заложены основы для внедрения в практику

человеконенавистнических мер, получивших государственное признание при

фашизме.

Откровенную реакционность взглядов Ломброзо пытались смягчить его

ученики и последователи. Э. Ферри — автор итальянского фашистского

уголовного кодекса, затушевывая прямолинейность ломброзианского биологизма,

выделял наряду с антропологическими и социальные факторы, влияющие на

преступность. Однако, признавая расистские «методы» борьбы с преступниками,

он тем самым содействовал пропаганде расовых теорий.

В последующее время популярность биологических теорий преступности

заметно упала. Тем не менее, объяснение преступности только или главным

образом биологическими причинами продолжает существовать, хотя и в

модернизированном виде, с учетом развития естественных наук. Чем же вызвана

живучесть биологических теорий в данной области?

Прежде всего это объясняется недостаточной изученностью мотивационной

стороны поступков человека, глубинных процессов формирования его личности.

В самом деле, иногда очень трудно бывает понять причины антиобщественного

поведения того или иного лица, особенно если это связано с проявлениями

неоправданной жестокости. К тому же еще и сегодня преступление — нарушение

закона, установленного людьми, — нередко смешивают с поведением,

обусловленным расстройством психики человека, его болезненным состоянием,

когда уже неправомерно говорить о преступлении в собственном смысле слова.

Наконец, успехи биологических наук, медицины и генетики порождают у широких

слоев населения надежды на то, что эти науки помогут людям преодолеть те

негативные явления — преступность, алкоголизм, неврозы и т. д.,— с которыми

пока еще не справились общественные науки и опирающаяся на них социальная

практика.

В настоящее время биологические теории преступности большей частью

сочетаются с социологическими, культурологическими, психологическими или

иными объяснениями. Укажем в этой связи на некоторые основные учения о

причинах преступности, получившие в настоящее время достаточно широкое

распространение.

Немалое число сторонников имеет теория наследственного

предрасположения к преступлениям (О. Кинберг, О. Ланге, Е. Гейер, Ж.

Пинатель, А. Штумпль и другие) Некоторые из них — юристы, другие —медики.

Они полагают, что, поскольку по наследству передаются многие психические

свойства, это характерно и для склонности к преступлениям. В такой связи

анализируются биографии однояйцевых близнецов или у преступников

выискивается дополнительная хромосома.

Разновидностью данной теории является концепции конституционального

предрасположения к преступлению. Немецкому психиатру Э. Кречмеру

принадлежит идея связи между физической конституцией человека, психическим

складом и типом поведения. Он делил по этим признакам людей на три типа,

утверждая, например, что атлетически сложенные люди могут быть склонны к

тяжким насильственным преступлениям.

Теория эндокринного предрасположения человека к преступлению (Ди

Туллио, Р. Фунес и другие) сводится к признанию основной причиной

преступного поведения наличия аномалий в железах внутренней секреции.

Известной популярностью пользуется психоаналитическая теория 3. Фрейда

и его последователей. Фрейд рассматривал преступление как проявление

врожденных, глубоко заложенных в психике человека бессознательных

инстинктов и влечений, главным образом сексуального характера, а также

страха смерти. Человек, таким образом, выступал в отрыве от реальных

условий своего социального бытия.

Как уже отмечалось, и философы-просветители, и социалисты-утописты, и

революционные демократы рассматривали преступность и ее причины в тесной

связи с общественной практикой людей. Обвинить человека в том, что он

преступен по природе, несложно. Но сколько тяжких последствий для

человеческой личности влечет за собой такое обвинение! Это хорошо видели и

чувствовали прогрессивные политические мыслители и ученые, подвергавшие

критике биологические концепции, и, может быть, именно по этой причине

столь резко отрицали подчас влияние на преступность психобиологических

факторов вообще. Заметим, однако, что раскрыть истинное значение социальных

факторов, присущих определенной общественно-экономической формации, их

влияние на преступность отнюдь не простая задача. Поэтому социологическое

направление в криминологии развивалось довольно сложным путем.

Исследование преступности с позиций ее социальной природы начали

первыми ученые-статистики. Известный бельгийский социолог А. Кетле, изучая

особенности распределения преступников по полу, возрасту, месту и времени

совершения преступлений, обратил внимание на связь их поведения с

различными сторонами социального бытия. Представляют интерес взгляды на

преступность английского ученого Д. Говарда. Он, в частности полагал, что

успехи в борьбе с преступностью и в исправлении преступников может принести

разумная организация исполнения наказания, при которой важными составными

частями являлись бы производительный труд, воспитание и обучение

осужденных. При этом подчеркивалось, что преступники имеют право на

человеческое отношение, хотя бы потому, что само общество сделало их

преступниками.

Заслуживают внимания исследования французских ученых П. Дюпати и Ж.-П.

Бриссо, видевших причину преступности в пороках социальной жизни, в

политическом и экономическом неравенстве людей. Анализируя статистические

данные, Дюпати пришел к выводу, что число ежегодно совершаемых преступлений

должно быть всегда приблизительно одинаковым, поскольку существуют общие и

постоянные причины преступности. Этот вывод явился преддверием социальных

теорий о вечности преступности, которые были развиты в конце ХIХ - начале

XX века Э. Дюркгеймом, Н. Д. Сергеевским, а в современный период — П.

Солисом, М. Клайнердом и другими. Наиболее четко мысль о вечности

преступности как социального явления выразил французский социолог Э.

Дюркгейм, считавший, что нельзя представить общество без преступлений; они,

по его мнению, являются элементом любого здорового общества.

Подвергая критике антропологические теории, многие представители

социологической теории преступности призывали к социальным реформам,

однако, характеризуя причины преступности, они не смогли выделить самое

главное среди множества экономических, культурных, географических,

климатических и других факторов. Социальные причины преступности не

связывались ими с основными закономерностями развития общества, с

общественными отношениями. Допускалось, что простая сумма конкретных причин

отдельных преступлений позволяет раскрыть законы движения преступности.

Представители социологической школы в криминологии обычно

придерживались двух- или трехчленной классификации причин («факторов»)

преступности. Эти факторы делились на индивидуальные (пол, возраст, раса и

т. д.); физические (географическая среда, время года, климат и т. д.);

социальные в собственном смысле слова (безработица, уровень цен на

продукты, заработная плата, потребление алкоголя и т. д.). В теории

факторов, ставшей методологической основой социологических теорий,

причудливо сочетались несовместимые и несопоставимые понятия. В одном ряду

находились явления действительно существенные и явления, оказывающие на

преступность ничтожное влияние. Один из видных американских ученых, Э.

Сатерленд, автор теории «дифференциальной ассоциации», назвал теорию

факторов «каталогом несопоставимых ценностей».

О теории Сатерленда следует сказать подробнее. Он различал факторы,

характеризующие социальные процессы, включая социальные конфликты

(социальную дезорганизацию), а также физические и физиологические факторы

(времена года, наследственные заболевания, физические дефекты, возраст,

пол), психопатологические факторы, включая алкоголизм и наркоманию, факторы

культуры — типы семей, социальные институты и т. д. Видя многочисленные

противоречия между этими факторами и их действием, Сатерленд приходил к

заключению о существовании «дифференциальной ассоциации», под которой он

понимал принятие личностью одних ценностей и отрицание других. Особую

известность он приобрел в связи с анализом преступности «белых

воротничков», т. е. высшего слоя общества.

Можно было бы продолжить обзор теорий социологического направления. Но

мне кажется, что больший интерес представляет обобщенная характеристика

современных социологических теорий, отразивших в концентрированном виде то,

что накоплено конкретными исследованиями по проблеме преступности.

Раз правонарушения — общественные явления, социальные законы и

условия, которыми они обусловлены, определяют их особенности, состояние,

динамику и структуру. Историки и социологи различают законы, действующие на

всем протяжении развития коллективных форм бытия людей, и законы,

свойственные лишь определенным его этапам (в марксистской литературе их

называют общественно-экономическими формациями). Первые отражают общие

условия существования человека, играющие роль предпосылок любых конкретных

форм общественной жизни (жизнь, здоровье, неприкосновенность индивида, его

собственность, свобода, государство как гарант перечисленных условий и

т.д.). Посягательства на них (убийство, телесное повреждение, побои и

насилие, кража, разбой, грабеж, бандитизм, посягательства на высшие органы

государственной власти, торговый оборот и т.д.) объявляются преступлениями

всеми кодексами и во все времена и потому были названы теорией права

"абсолютными".

Вторая группа социальных законов отражает такие предпосылки

совместного существования людей, которые необходимы им на определенных

этапах развития общества. В них всеобщие условия коллективного бытия

человека модифицируются (деформируются) и предстают в исторически

ограниченной форме, выступая как феодальные, буржуазные и т.д.

Посягательства на них не являются "абсолютными" и признаются

противоправными не во все времена, а лишь на определенных ступенях истории

общества, частично в дальнейшем сохраняясь в перечне деяний, преследуемых в

юридическом порядке, частично исчезая их них в зависимости от изменений

условий социально-экономического и политического характера.

Сегодня бессмысленно ставить вопрос, насколько общая парадигма

объяснения правонарушаемости, хотя бы и в модифицированной форме, применима

к объяснению правонарушаемости в современной России: такой парадигмы,

которая была бы признана всеми, пока еще нет. Поэтому ограничимся методом,

разработанным советскими криминологами применительно к обществам,

основанным на товарном производстве и существующим в развитом виде лишь в

Новое время.

Этот метод исходит из того, что отрицает наличие одной единственной

причины, которая обусловливала бы все формы отклоняющего поведения. Он не

пытается вычислить удельный вес вклада каждого социального фактора в

совокупный итог действия всех криминогенных факторов, т.е. математически

определить роль каждого социального явления в генезисе правонарушаемости.

Вместе с тем предлагаемый подход не только не исключает, но и не умаляет

роли ни одного из социальных явлений, образующих комплекс причин

правонарушаемости. Вопрос состоит не в том, существуют или не существуют

собственно социальные факторы, которые сами по себе со стопроцентной

вероятностью превращали бы людей в правонарушителей. Таких феноменов в

обществе нет (денежные затруднения, например, могут толкнуть человека на

кражу, но в неменьшей степени и на труд; безотцовщина может способствовать

как деформации личности, что в состоянии иногда привести к правонарушению,

так и ее закалке). Вопрос состоит в том, чтобы искать механизм

взаимодействия социальных явлений, каждое из которых, может быть, и не

порождает противоправные деяния, но которые, взятые вместе, порождают

правонарушаемость как свой совокупный эффект.

Исследования показали, что этот механизм прежде всего проявляется в

противоречии между потребностями индивида и социальными возможностями их

удовлетворения, которые, в конечном счете зависят от его общественного

положения. В свою очередь, последнее выражается в том, что он занимает в

системе общественных отношений ряд позиций в сферах производства, политики,

культуры, быта, потребления и т.д., которые для нормальной

жизнедеятельности человека должны соответствовать друг другу. То или иное

место в системе разделения общественного труда предполагает определенное

положение людей в профессионально-квалификационной структуре общества,

наличие у них соответствующих образовательных и культурных статусов,

последние обусловливают необходимость соответствующего уровня потребления и

т.д.

Несоответствие (рассогласование) социальных статусов индивида друг

другу обусловливает его покушения на существующий общественный порядок. Так

поступает личность, когда ее экономическому господству не соответствует

фактическое положение в сфере политики, где формально равны все (она

покупает государственных чиновников, "голоса" на выборах, старается

опорочить политического противника или даже устранить его физически и

т.д.), в семье (прелюбодеяние), в сфере быта (изнасилование, убийства) и

т.п. Так поступает интеллигент, когда его образовательный статус не

обеспечивает ему соответствующего места в экономике, политике, культуре

("беловоротничковая" преступность как средство улучшения положения в

обществе). Так поступает политический деятель, когда злоупотребляет

властью, чтобы "уравнять" свое экономическое положение с ролью в партии и

государстве. Так поступают лица наемного труда, когда продажа рабочей силы

не позволяет удовлетворить сформированные обществом потребности, что

побуждает их к использованию нелегальных возможностей. Наконец, так

поступают те, кто вообще не занимает официальных социальных позиций или

занимает их не во всех сферах и у кого иных, кроме нелегальных, средств к

жизни нет (деклассированные элементы, безработные, заключенные и т.д.).

Противоречия между потребностями и социальными средствами их

удовлетворения, равно как и рассогласования статусов индивида, неизбежны.

Тип реально удовлетворяемых потребностей высшего слоя общества задает

уровень потребностей всех остальных социальных групп, который, оставаясь

идеалом, ими не достигается.

Аналогично этому социальные статусы индивидов, занимающих места в

производстве, политике, культуре, в быту, в потреблении, неизбежно

рассогласуются вследствие того, что все эти сферы общественной жизни

развиваются неравномерно.

Развитие начинается, как правило, с эволюции производительных сил,

изменяющей количество и качество социальных позиций, в частности, структуру

рабочих мест, а, следовательно, и те пропорции, в которых индивиды

распределяются по общественным классам и группам. От состояния

производительных сил зависит и доля общественного продукта, получаемая

каждой социальной группой, а, в конечном счете, и каждым индивидом.

Наконец, уровень производительных сил определяет и те культурно-

образовательные свойства, которыми должен обладать индивид, чтобы занять ту

или иную социальную позицию. Этот спрос обусловливает и качества

функционирующей в обществе системы образования, и общий уровень культуры

населения, и его социальные возможности. Таким образом, складывается

объективная очередность изменений производительных сил, производственных

отношений и институтов культуры и быта, а, следовательно, и отношений между

социальными позициями в этих сферах общественной жизни. Поэтому изменения в

этих сферах не совпадают во времени и могут совпадать лишь случайно.

Ближайший результат такого несовпадения — ситуация, в которой социальное

положение индивида отнюдь не всегда соответствует его положению в сфере

труда, а его культурно-образовательная подготовка отнюдь не во всех случаях

обеспечивает выполнение им функций, содержание которых определено

разделением общественного труда. В конечном счете, рынок выравнивает их, но

лишь для того, чтобы прогресс или регресс производства запустил описанный

социальный механизм снова. Регулирующих способностей рынка оказывается

достаточно, чтобы удерживать рассогласующие тенденции в определенных

рамках, но рыночного механизма совершенно недостаточно, чтобы ликвидировать

их вовсе. Равным образом общество, основанное на товарно-рыночных связях,

способно удерживать правонарушаемость в ее статистической норме, но оно не

способно искоренить ее.

Правонарушаемость выступает как неизбежное следствие социального

развития, связанного с ним прогресса или регресса производства и

обусловленных ими рассогласованний социальных статусов индивидов. Однако

общество, свидетельствует исторический опыт, может удерживать

правонарушаемость в определенных рамках, не давая ей выйти за их пределы.

Одним из самых действенных правовых средств для этого является институт

юридической ответственности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В подведении итогов можно сделать следующие выводы.

Итак, правонарушение можно определить как виновное, противоправное

действие (бездействие) лица, причиняющее вред обществу, государству или

отдельным лицам. Систему наиболее общих, типичных и существенных признаков

отдельных разновидностей правонарушений отражает состав правонарушения. К

числу обязательных элементов любого состава правонарушений относятся:

объект правонарушения, объективная сторона правонарушения, субъект

правонарушения, субъективная сторона правонарушения.

Объектом правонарушения являются общественные отношения, регулируемые

и охраняемые правом.

Объективная сторона показывает его выражение вовне. Содержание

объективной стороны составляют: противоправные деяния, его общественно

вредные последствия и причинная связь между деянием и наступившими

последствиями.

Субъектом правонарушения признается достигшее определенного возраста

деликтоспособное, вменяемое лицо, а также социальные организации.

С субъективной стороны всякое правонарушение характеризуется наличием

вины, то есть психическим отношением лица к содеянному.

Правонарушения делятся на проступки и преступления. Преступления

отличаются максимальной степенью общественной опасности (вредности). Они

посягают на наиболее значимые, существенные интересы общества, охраняемые

от посягательств уголовным законодательством. Проступки отличаются меньшей

степенью общественной опасности, совершаются в различных сферах

общественной жизни, имеют разные объекты посягательства и правовые

последствия.

Существуют два основных направления в проблеме исследования причин

правонарушений. Представители одного из них исследовали преступность как

социальное явление, представители другого – как явление биологическое.

Известны и попытки соединения двух этих направлений в одно.

Правонарушения были, есть и, по-видимому, будут. Задача

правоохранительных органов вести активную последовательную борьбу с ними,

однако только они не в состоянии значительно снизить масштабы их

распространенности в обществе. Для этого необходимо проведение комплекса

экономических, социально-политических, организационных мероприятий,

направленных на укрепление экономической системы, повышение материального

благосостояния, сознательности, информированности и культуры граждан,

наведение порядка и стабильности в развитии общественных отношений.

Большая роль отводится правовоспитательной работе. Граждане должны

быть информированы о правовых требованиях, предъявляемых к ним

государством. Ведь иногда нарушение правовых предписаний связано не с

антисоциальной установкой личности, а с незнанием содержания правовых актов

(оформление некоторых документов, соблюдение последовательности действий и

т.п.). Для устранения некоторых правонарушений важно проведение медико-

биологических мероприятий против алкоголизма, наркомании.

Необходимо повысить результативность деятельности самих

правоохранительных органов, улучшить их материально-техническое оснащение.

Наказание за совершенное противоправное деяние должно быть как

неотвратимым, так и справедливым, т.е. соответствовать тяжести содеянного и

степени вины правонарушителя.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. –

Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983.

2. Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение,

ответственность. – М.: Изд-во политической литературы, 1982.

3. Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996,

18 июня.

4. Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986.

5. Лунеев В.В. Преступность в России при переходе от социализма к

капитализму // Государство и право. - 1998, №5.

6. Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в

действующем УК РФ // Государство и право. – 1997, № 12.

7. Мальков В.П. Состав преступления в теории и законе // Российская

юстиция. – 1998, № 6.

8. Самощенко И.С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. –

М.: Юридическая литература, 1963.

9. Спиридонов И.И. Теория государства и права. – М.: 1995.

10. НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ К УГОЛОВНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ

ФЕДЕРАЦИИ в двух томах под редакцией Морева И.М., Рогожникова Э.С. –

Нижний Новгород: НОМОС, 1996.

11. ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА под редакцией Марченко М.Н. – М.: Зерцало,

1998.

12. ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА под редакцией Матузова Н.И., Малько А.В. –

М.: Юристъ, 1997.

-----------------------

[1] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986, с.

23.

[2] Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. –

Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983, с 56.

[3] Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в

действующем УК РФ // Государство и право. – 1997, № 12, с. 34.

[4] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986,

с.44.

[5] Лунеев В.В. Преступность в России при переходе от социализма к

капитализму // Государство и право. - 1998, №5.

[6] Мальков В.П. Состав преступления в теории и законе // Российская

юстиция. – 1998, № 6, с20.

[7] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996,

18 июня, с. 7.

[8] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986, с.

51.

[9] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996,

18 июня, с. 7.

[10] Глава 2, Ст. 2.1. Кодекса Российской Федерации об административных

правонарушениях.

[11] Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. –

Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983, с. 74.

[12] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. –

1996, 18 июня, с. 2.

[13] Подобные идеи можно встретить у русских мыслителей и ранее, в

частности у декабристов П. И. Пестеля, С. И. Муравьева-Апостола и др.